Европа по-путински

По мере того, как разгорается кризис вокруг Украины, российские власти ощущают все большую потребность в союзниках среди западных политиков. Европейские и американские аналитики предупреждают: Владимир Путин развернул в Европе настоящую charme offensive, кампанию по пропаганде своей политики и собственного образа, которая может принести плоды уже через пару недель, после предстоящих выборов в Европарламент. Появится ли в этом законодательном органе "прорусская" фракция?

11 апреля в Москве побывала лидер французского Национального фронта (НФ) Марин Ле Пен. Это не первый ее визит в Москву: Ле Пен уже бывала там в июне прошлого года. Принимали лидера французских ультраправых на высоком уровне: с ней встречались председатель Госдумы Сергей Нарышкин и вице-премьер российского правительства Дмитрий Рогозин. Видимо, стороны понравились друг другу – во всяком случае, с начала украинского кризиса Марин Ле Пен занимает твердую пророссийскую позицию, в том числе и в вопросе об аннексии Крыма. Как отмечает Людовик де Данн, член руководства НФ, отвечающий за внешнеполитические вопросы, "к Национальному фронту в России относятся весьма приветливо. К нам не просто проявляют толерантность, в нас видят друзей".

НФ – далеко не единственные "друзья" Кремля из числа европейских крайне правых. В марте, сразу после референдума, проведенного в Крыму, лидер итальянской Лиги Севера Маттео Сальвини провозгласил на пресс-конференции: "Да здравствует референдум в Крыму! Да здравствует свободное волеизъявление! Жители Крыма воспротивились международному диктату Меркель и Обамы!". Для политика, выступающего за выход северных регионов из состава Италии, поддержка сепаратизма в других странах довольно естественна. То же можно сказать и об Алексе Салмонде, главе правительства Шотландии и лидере Национальной партии, которая добивается отделения этого региона от Великобритании: Салмонд на днях заявил, что Путин "вернул русским гордость, а ведь русские – фантастические люди". Правда, попытки восстановления империи – а именно так можно трактовать действия Кремля в отношении Украины – уже с трудом увязываются с регионализмом Лиги Севера и шотландских националистов. Но чего не сделаешь ради политической прагматики.

В принципе именно прагматические соображения заставляют европейских крайне правых выражать симпатии к Путину, пишет в журнале Foreign Affairs Митчелл Оренстайн, профессор политологии Северо-Восточного университета в Бостоне (США). Такими же мотивами руководствуется, по его мнению, и президент Путин: "Поддержка Россией европейских ультраправых имеет мало общего с идеологией". Скорее, по мнению аналитика, дело в желании Путина "дестабилизировать европейские государства, предотвратить дальнейшее расширение ЕС и способствовать приходу к власти в европейских странах дружественных России правительств". На то, что симпатии Кремля к европейским правым продиктованы соображениями, далекими от идеологии, указывает и явная несостыковка официальной позиции Москвы, критикующей киевские власти за "фашизм", и ее сотрудничество с такими партиями, как венгерский "Йоббик". Эта политическая сила, весьма успешно выступившая на недавних парламентских выборах, известна своей слабо замаскированной расистской риторикой и симпатиями к венгерским правым режимам 1930-40-х годов, союзникам нацистской Германии. Сейчас лидер "Йоббика" Габор Вона вовсю проповедует тесное сотрудничество с путинской Россией как альтернативу влиянию США в Европе. На схожих позициях стоит и болгарская партия "Атака" (от ее поддержки зависит стабильность нынешней хрупкой правящей коалиции в этой стране), которая однозначно поддержала аннексию Крыма Россией.

Сотрудничество европейских правых и Кремля в действительности строится по принципу "враг моего врага – мой друг". Противник у Москвы и европейских национал-радикалов общий: сам Евросоюз и умеренные левые и правые партии Европы, которые давно критикуют режим Владимира Путина и заметно усилили эту критику в связи с событиями на Украине. Вот и получается, что, "дружа против" Брюсселя, в поддержку Москвы высказываются и такие политики, как лидер нидерландской Партии свободы Герт Вилдерс. А ведь он известен своей проамериканской и по некоторым пунктам даже либертарианской позицией, весьма далекой от патернализма и традиционализма, которые проповедует Владимир Путин. Вилдерс считает, что Брюссель, предлагая многомиллиардную финансовую помощь Украине, подчиняет интересы европейских налогоплательщиков своим политическим химерам – одной из таких химер голландскому политику представляется дальнейшее расширение сферы влияния ЕС на восток, в том числе на Украину. В этом его позиция и стыкуется с интересами Кремля.

Другая причина популярности Владимира Путина в кругах европейских правых – его образ сильного лидера, которого, по мнению многих европейцев, не хватает ни ЕС в целом, ни отдельным странам. Лидер британской популистской Партии независимости Соединенного королевства Найджел Фарадж недавно заявил об этом прямо: "Я больше уважаю Путина, чем тех ребят, которые занимаются внешней политикой в нашей стране". При этом Фарадж счел необходимым добавить: "Я не люблю его, я не склонен доверять ему, и я не хотел бы жить в его стране".

Несколько иные мотивы для поддержки политики Кремля – у части левой европейской общественности. В конце апреля в германской прессе крайне левого направления появилось открытое письмо Владимиру Путину, авторы которого (под текстом могли поставить свои подписи все желающие) отмечали, что "даже в годы “холодной войны” Россия не использовала в качестве политического аргумента во вред Германии тот факт, что 27 миллионов ее граждан погибли во время Второй мировой войны. Сама эта цифра придает особое качество отношениям между нашими странами". Авторы письма обвиняют власти Германии в одностороннем подходе к украинской проблеме и называют "отвратительным" освещение немецкими СМИ ситуации вокруг Украины. В конце послания Путину трогательно желают сил и здоровья "на ваш нынешний и, надеемся, следующий президентский срок".

Надо заметить, что "антифашистские" аргументы то и дело используются той частью европейских левых, которая испытывает симпатию к действиям Кремля на Украине. Так, в заявлении лидера испанских коммунистов Хосе Гомеса Сентельи отмечается, что "Запад решил оказать прямую поддержку ультраправым силам на Украине – в интересах изменения [геополитической] ситуации во всей Европе". А лидер фракции Левой партии в Бундестаге Грегор Гизи считает, что "Запад должен признать законные интересы России в Крыму… России следует предоставить гарантии того, что Украина не станет членом НАТО". Эти фразы удивительно похожи на цитаты из выступлений российских официальных лиц. Позиция этих европейских левых, видимо, объясняется ностальгической аберрацией зрения: Москва по-прежнему воспринимается ими как центр мирового антифашистского движения, а конфликт на Украине – как борьба "антифашиста" Путина с его "бандеровскими" противниками из киевского правительства. При этом удивительно, что союз Кремля с ультраправыми партиями вроде Национального фронта или "Йоббика" эта часть европейских левых предпочитает не замечать.

Насколько бескорыстны европейские "друзья" Кремля? Политолог Митчелл Оренстайн считает этот вопрос не праздным и заслуживающим внимания европейских политиков. По его мнению, им следует "начать гласное расследование источников внешнего финансирования ультраправых партий. Если будет установлена их тесная связь с Россией, важно будет предать этот факт гласности и затем ввести против России санкции, которые затруднили бы ей в дальнейшем оказание такой помощи". Впрочем, политическая заинтересованность может в данном случае оказаться сильнее финансовой. Нельзя сбрасывать со счетов и искренние заблуждения вроде тех, которые имеются относительно режима Путина у части европейских левых.

Мэттью Годвин, сотрудник Ноттингемского университета (Великобритания), специалист по радикальным правым движениям в Европе, полагает, что для тех политических сил в Европе, которые выражают свои симпатии Кремлю, российская и украинская тема в ходе нынешней кампании по выборам в Европарламент – на самом деле окраинная: "Большинство европейских избирателей этих заявлений просто не заметят, они не столь важны для них, как другие причины, из-за которых люди склонны голосовать за крайне правых – недовольство миграционной политикой, недоверие к политическим элитам и враждебность к Европейскому союзу".

Тем не менее эксперты базирующегося в Будапеште аналитического центра Political Capital в исследовании, посвященном "русским связям" европейских политических партий, подчеркивают, что российское влияние в Евросоюзе может в ближайшее время стать заметным фактором: "На предстоящих выборах в Европарламент представители праворадикальных партий, как ожидается, покажут неплохие результаты. По прогнозам, только французский Национальный фронт может получить 18 депутатских мест… Даже если крайне правые партии не сумеют сформировать собственную парламентскую группу, пророссийские праворадикальные силы могут получить в Европарламенте более широкое представительство, чем когда-либо ранее. Россия весьма заинтересована в том, чтобы оказывать влияние на принятие решений на уровне ЕС – в частности, в целях сохранения своего влияния на европейском энергетическом рынке".

Что же до самого Владимира Путина, то его вряд ли можно назвать каким-то убежденным антиевропейцем. Не так давно он заявил, что "особенности России кардинальным, глубинным образом не отличаются от европейских ценностей — мы все люди одной цивилизации". Весьма возможно, что Путин не лукавил – дружит же он, в конце концов, с европейскими политиками вроде Герхарда Шрёдера или Сильвио Берлускони. Иное дело, что сам выбор друзей – алчных альфа-самцов европейской политики недавнего прошлого – показывает, какая именно Европа близка и понятна Путину и какой, судя по всему, он хотел бы видеть ее. Есть, однако, сомнения в том, что большинство европейцев согласились бы жить в такой "Европе по-путински".