Сюрпризы местных выборов. Америка спорит об идеологии и экономике

Что означает сенсационное поражение видного демократа на выборах в Вирджинии? Американцы отвергают прогрессистскую идеологию? Республиканцы сильнее без Трампа?

Итоги местных выборов в нескольких штатах мы обсуждаем с правозащитником Арчем Паддингтоном, экономистом, почетным профессором университета Восточной Каролины Ричардом Эриксоном и историком, профессором университета Индианы Дмитрием Шляпентохом.

2 ноября в совсем небольшом числе штатов прошли местные выборы, значение которых может оказаться далеко не местным. Общенациональной сенсацией стало поражение на выборах губернатора Вирджинии Терри Макалифа, видного демократа, бывшего губернатора Вирджинии, друга Билла Клинтона, Барака Обамы и Джо Байдена, незадолго до выборов считавшегося однозначным фаворитом. Проиграл он почти никому не известному до выборов республиканцу Гленну Янгкину, в прошлом финансисту. Макалиф шел на выборы с безотказным до сих пор аргументом демократов об опасности, представляемой Дональдом Трампом, сделав акцент на том, что, голосуя за Янгкина, жители штата в действительности проголосуют за Трампа. Он даже придумал своему оппоненту прозвище – Трампкин. Янгкин в качестве главного лозунга решил воспользоваться феноменом эпохи пандемии: недовольством родителей изменением школьных программ в соответствии с последними веяниями в педагогическом истеблишменте, например, трактовкой истории страны как истории угнетения афроамериканцев. Родители узнали об этих новшествах, пока дети занимались дома. Янгкин выступил с призывом дать родителям право контролировать, чему учат их детей. Ситуацию в школах он превратил в символ идеологического диктата, которому, по его словам, пытаются подвергнуть американцев демократы. Плюс, он предложил избирателям набор традиционных республиканских идей: снижение налогов, повышение занятости, меньше зависимости от государства.

Что переломило настроения избирателей в его пользу – экономические тревоги, непопулярность Джо Байдена или обещание противостоять диктату идеологии, неизвестно. Судя по опросам, первой заботой для избирателей была экономическая ситуация, второй – школы. Но и демократы, и республиканцы делают серьезные выводы после этих выборов. Консервативная Wall Street Journal пишет о том, что они свидетельствуют о поражении "расовой демагогии демократов". "Во время кампании демократы обличали Янгкина и тех, кто за него голосует, как замаскированных белых супремасистов. Что делают эти так называемые расисты в Вирджинии? Они выбирают вице-губернатором Винсом Сирс, которая будет первой афроамериканкой на этом посту". Либеральная New York Times тревожится по поводу того, что Демократическая партия теряет рабочий класс и даже этнические меньшинства. "Большую часть 20-го века демократы были партией рабочего класса в то время, как республиканцы были партией профессионалов из пригородов. В последние десятилетия выпускники колледжей с их либеральными представлениями доминируют в Демократической партии и сместили ее влево. В результате этого рабочий класс перебегает к республиканцам".

Мои собеседники согласны с такой оценкой.

– Я бы сказал, что результаты выборов представляют собой крупную неудачу для Демократической партии, – говорит Арч Паддингтон. – Это громкое предупреждение партии со стороны избирателей, что она сдвинулась резко влево по некоторым принципиальным для американцев вопросам, например, в том, что касается поддержания общественного порядка. Большинство американцев против сокращения финансирования полиции. Об этом свидетельствует, например, избрание мэром Нью-Йорка бывшего полицейского афроамериканца Эрика Адамса, который вел предвыборную кампанию под лозунгом борьбы с преступностью. Жителями Миннеаполиса и Сиэтла были отвергнуты предложения левого крыла Демократической партии о сокращении численности полицейских управлений и реорганизации их в некие управления безопасности. Большинство американцев против изменения школьных программ в соответствии с идеологическими установками: например, изучения так называемой критической расовой теории. В последние годы вопрос, как преподавать в школах историю расовых отношений в Америке, историю Соединенных Штатов, какое место в этом должно занимать обсуждение расовой дискриминации, неравенства стал крайне острым. Многие американцы считают, что демократы навязывают школам свою интерпретацию американской истории, и мы видим, что большинство людей не согласны с таким подходом. Право родителей контролировать, чему и как учат детей в школах, было одним из центральных предвыборных лозунгов Гленна Янгкина, победившего на выборах в Вирджинии. Словом, это были очень неприятные для демократов выборы. Они потеряли кресло губернатора в штате, который последние десять с лишним лет выбирал на главные посты только демократов, они с большим трудом сохранили за собой кресло губернатора в Нью-Джерси, где, как ожидалось, их кандидат должен был победить с подавляющим преимуществом. Теперь очень интересно наблюдать за тем, сделают ли демократы верные выводы из этого поражения, сместят ли они акценты в своей политике в свете явного недовольства избирателей левым уклоном Демократической партии.

– То есть вы убеждены, что поражение кандидата-демократа в Вирджинии – это отражение недовольства попыткой, если можно так выразиться, социального и культурного диктата прогрессистского крыла демократов, а не экономических тревог?

– Я не думаю, что это экономика, потому что в действительности экономическая ситуация в стране достаточно хорошая. Благодаря различным программам финансовой помощи, взлету курсов акций на Уолл-стрит люди в общем чувствуют себя неплохо. Да, из-за проблем, вызванных пандемией коронавируса, сложностей с доставкой товаров и сырья стала заметной инфляция, случается дефицит некоторых товаров, но в общем экономика находится в хорошем состоянии, многие работодатели не могут заполнить вакансии. Поражение демократов, на мой взгляд, прямо не связано с экономической ситуацией. Но я бы не рассматривал победу Янгкина как победу республиканцев, потому что он не является типичным представителем Республиканской партии эпохи Трампа. Несмотря на поддержку со стороны Трампа, он держался на расстоянии от бывшего президента. Ни разу не появился вместе с ним во время избирательной кампании и даже старался не упоминать имени Трампа, в отличие от других республиканцев, считающих, что близость к Трампу необходима, чтобы привлечь избирателей. Если в следующем году на выборах в Конгресс кандидатами Республиканской партии станут представители ее праворадикального крыла, добившиеся номинации благодаря союзу с Дональдом Трампом, то, я полагаю, им вряд ли будет сопутствовать крупный успех.

– Сегодня многие комментаторы пишут, что Янгкин показал республиканским политикам, что необязательно быть союзником Трампа, чтобы привлекать на свою сторону так называемый электорат Трампа – тех, кого некогда называли рабочим классом. Но ведь за Янгкина проголосовали в Вирджинии и жители состоятельных пригородов, которые годом раньше отвергли Трампа. Напрашивается вопрос: не добьются ли республиканцы большего на выборах в отсутствие Дональда Трампа?

– Я думаю, что если в будущем году Трамп не будет играть заметной роли во время выборов в Конгресс, то республиканцы добьются крупного успеха на выборах в Палату представителей и, скорее всего, вернут контроль над Сенатом, а через три года, если они выдвинут в президенты умеренного кандидата-центриста, то они победят и на президентских выборах. Главная причина – очевидная, на мой взгляд, слабость Джо Байдена как президента. Его низкие рейтинги, разочарование в нем американцев наверняка отразились на предвыборных шансах кандидатов-демократов. Судя по первым десяти месяцам президентства Байдена, его шансы на переизбрание через три года выглядят очень сомнительными в данный момент.

– Если я вас правильно понимаю, то вы считаете, что эти выборы доказывают, что популярный в последние годы тезис о том, что Америка, образно говоря, левеет, американское общество становится более, так сказать, прогрессивным, не верен?

– Этот тезис не верен. Представление о том, что американцы в большей степени придерживаются левых взглядов, сложилось под действием двух очень необычных обстоятельств. Из-за пандемии коронавируса американцы требовали от правительства решительных действий, с одной стороны, для того чтобы подготовить страну для борьбы с опасным вирусом, с другой – чтобы финансово помочь людям пережить кризисную ситуацию. Нужно признать, что администрация Трампа добилась успеха, оперативно организовав разработку вакцин от ковида. Но в общем реакция Трампа на эту угрозу была неадекватна, что без сомнения было очевидно для американцев. Это серьезно подорвало его шансы на переизбрание. Во-вторых, на общественных настроениях сильно сказалось убийство полицейскими невооруженного афроамериканца Джорджа Флойда в Миннеаполисе. Это событие вызвало массовые демонстрации по всей стране и мощное давление со стороны левого крыла Демократической партии с требованием устранить так называемый системный расизм, устранить причины отставания афроамериканцев от других этнических групп по важным социальным и иным показателям. Набор требований был широк: от изменения официальных взглядов на историю страны до введения новых предпочтений для афроамериканцев при приеме на работу. Действительно, это все выглядело как смещение общества влево. Но сейчас становится очевидным, что американцы неожиданно для демократов начинают подвергать сомнению многие из идей представителей левого крыла их партии. Эти идеи, овладевшие уже многими политиками-демократами, начали терять поддержку у избирателей, считающих, что они противоречат здравому смыслу. Можно предположить, что очень многие, если не большинство, не хотят, чтобы страна двигалась в таком направлении.

– Как вы считаете, масштабные социальные программы демократов, которые, кстати, инициировало именно прогрессистское крыло, могут помочь демократам вернуть расположение избирателей? В конце концов, они предлагают ощутимую финансовую помощь разным социальным группам.

– В обычной ситуации это помогло бы демократам, потому что они предлагают поддержку семьям с детьми, отпуска по уходу за новорожденными, они предлагают помощь пенсионерам, безработным, людям, не имеющим медицинской страховки. Плюс они хотят бороться с изменением климата, что является серьезной проблемой в глазах очень многих американцев, столкнувшихся в последние годы с самыми разными природными катаклизмами. Но опросы общественного мнения дают ясное представление о скепсисе большинства американцев в отношении способности государства улучшить их повседневную жизнь. На мой взгляд, это тревожный симптом, свидетельствующий о недоверии, циничном отношении американцев к власти. Отвечая на ваш вопрос, я не думаю, что такие меры помогут демократам добиться расположения избирателей, – говорит Арч Паддингтон.

Ричард Эриксон считает, что поражение демократа на выборах в Вирджинии – свидетельство того, что демократы оказались далеки от среднестатистического избирателя.

– Они преследовали свои цели без внимания к настроению населения. Люди, на мой взгляд, гораздо меньше думают о глобальном потеплении, чем об угрозе своей безопасности. Демократы во время выборов постоянно говорили про Трампа, они почти не касались вещей, реально волнующих людей: закон и порядок в городах, качество обучения в школах. Республиканцы делали акцент на так называемой критической расовой теории. В ее основе – ненависть к белым и старым американским институтам. Родители не хотят, чтобы дети были объектом такой пропаганды. Именно против этого в Вирджинии и бунтовали на выборах.

– Комментаторы из демократического лагеря винят республиканцев в том, что ради победы они раздувают культурные войны, запугивают белый электорат несуществующей угрозой. Они настаивают на том, что критическая расовая теория, о которой вы говорите, в действительности является лишь научной концепцией. Она не преподается в школах.

– Но это явная ложь, потому что во многих местных школьных управлениях заставляют преподавателей передавать эту теорию как истину. А теория о 1619 годе, годе, когда в Америку стали завозить рабов, который трактуется как самое начало Америки, в которой утверждается, что Америка построена в основном на расизме? Все это на самом деле преподается в наших школах – некоторых, не во всех, но в прогрессивных местах, как в Вирджинии, они стали это преподавать, и против этого поднялось население. Люди считают, что это чистая пропаганда, исходящая от прогрессивного фланга Демократической партии. Демократы, по-моему, просто настолько погружены в свою идеологию, что они просто не понимают, чего обычные люди хотят.

– Но судя по опросам, все-таки главным соображением для избирателей во время этих выборов было состояние экономики. Они видят взлетающие цены в том числе на продукты, резко дорожает бензин. Судя по опросам, они винят президента Байдена за неверную экономическую политику, и демократ-кандидат страдает. Как вы думаете, справедливы эти упреки в адрес президента или от него в этой ситуации мало что зависит? Он стал жертвой обстоятельств, ему не повезло.

– Конечно, немножко не повезло ему. Но, тем не менее, его политика в области энергетики, "зеленая" политика очень повлияет на будущее предложение энергии, тем самым повлияет на цены. Он просит у Саудовской Аравии, России, чтобы они увеличили производство нефти, в то же самое время он ограничивает возможности для этого в Соединенных Штатах. Соединенные Штаты были самым крупным производителем энергии в прошлом году, а в этом году отстали немножко. Производство пока не то что падает, но не растет, как должно было быть при нынешних высоких ценах на нефть, больше 80 долларов за баррель. Если смотреть на природный газ, уже в Европе цены в 6–7 раз выше, чем в Соединенных Штатах. Мы могли бы, если бы правительство позволило это, поставлять больше газа в Европу, но тем самым мы бы заработали очень много, мы могли бы очень быстро расширить свое производство природного газа. Но в этом году производство почти не растет, новые месторождения перестали искать. И в Европе то же самое. Администрация Байдена предлагает тратить деньги на разные "зеленые" программы, которые ненадежны, мягко говоря.

– Профессор Эриксон, вы не верите в разумность инвестиций в "зеленую экономику"? Кстати, Демократическая партия делает на это большую ставку, считая, что подавляющее большинство американцев за переход к зеленой энергетике. Инвестиции в зеленую экономику – это инвестиции в будущее.

– Все производители инвестируют только в будущее. Именно поэтому произошел спад инвестиций именно в этих областях в Соединенных Штатах. Государство – правительство, министерства – никогда не сможет лучше профессионалов, работающих в этих отраслях, инвестировать эти деньги. Сейчас оно поспешно хочет расстаться с углеродной экономикой. Но эта экономика нужна будет еще десятилетия. У них просто несбыточные мечты. Мы скоро это увидим. Я уверен, что через год спустя ничего не изменится даже в тех странах, которые обещали очень много на климатическом саммите в Глазго. Это то же самое, что произошло после первых 25 таких международных конференций.

– Некоторые комментаторы сейчас пишут, что демократы терпят поражение отчасти из-за того, что они не выполнили свое обещание помочь среднему классу, что они не одобрили законопроект Байдена об инвестициях в социальные программы, иными словами, в человеческий капитал. Шел разговор о трех триллионах долларов, сейчас говорят о полутора триллионах. Правда, все до единого республиканцы против этой идеи. Чем эта идея плоха?

– В абстрактном виде ничем не плоха, как говорится, дьявол в деталях. На практике очень многое, что они предполагают, просто повысит зависимость людей, отнимет у них стимул к инициативе, они станут пассивными субъектами государственной политики. Именно этого добиваются те, кто предлагает эти идеи. Они очень этого хотят – оставить людей в их руках, под их управлением.

– Результаты этих выборов сильно встревожили демократов, которые пытаются разобраться в том, что привело к поражению их кандидата в Вирджинии. Как вы думаете, что определит исход выборов в Конгресс в будущем году? Республиканцы, понятно, рассчитывают теперь на победу.

– Состояние экономики в первую очередь, ситуация на улицах наших городов. Если при демократах города будут подвержены хулиганству и разным беспорядкам, тогда им плохо будет. Например, в Миннеаполисе не прошел закон о замещении полицейского департамента, предлагавшийся либералами.

– А либеральный Нью-Йорк избрал мэром афроамериканца, бывшего полицейского, обещающего навести порядок в городе.

– Для Нью-Йорка он просто республиканец, у него политика крайне правая относительно других кандидатов. Только цвет кожи дает ему некоторое прикрытие от критики слева. Он был действительно самым правым из всех, которые выдвигались на пост мэра города Нью-Йорка, – говорит Ричард Эриксон.

– Дмитрий Шляпентох, выборы губернатора в Вирджинии, конечно, не президентские выборы, но за ними следила страна. Они прошли без сбоев, без претензий проигравшего кандидата, которому не так давно прочили победу, без массовых протестов. Можно из этого сделать вывод, что Америка возвращается к своей традиции разрешения разногласий голосованием, то, что мы видели в президентство Трампа, было аберрацией?

– Может быть, но Трамп – симптом болезни, которая не излечена. В какой степени эта болезнь станет хронической или фатальной – это будет все зависеть в конечном итоге от развития экономики, с моей точки зрения. Болезнь – это потеря веры в институты власти. То, что миллионы людей не верят в то, что Трамп потерпел поражение, а в то, что выборы были подтасованы, – это по-прежнему остается фактом. Ничего подобного раньше не было: во время Гражданской войны, по-моему, никто не подвергал сомнению то, что Линкольн был законно выбран. Другое дело, что хоть он и выбран, но мы все равно его не любим, но чтобы верили в то, что выборы были подтасованными, такого не было.

– Сейчас многие пишут, что нормализации ситуации и, кстати, победе республиканца помогло отсутствие на поле битвы Дональда Трампа, вызывавшего повышенные или даже нездоровые эмоции и у сторонников, и у противников.

– С моей точки зрения, будет Трамп или не будет, отсутствие веры в институты не исчезнет. Оно может уменьшиться, может быть несколько приглушено, но возвращение к старой вере в закон и правила, как они были несколько поколений назад, уже не будет. Вопрос только в степени этого неверия. Второе: все будет зависеть от конкретной экономической ситуации. Если экономика будет двигаться, граждане смирятся с этим, но если произойдет кризис, кризис может привести к насильственным действиям. 6 января 2021 года это показало. Оно может быть просто аберрацией, а может быть генеральной репетицией. Между прочим, Фиона Хилл, которая была советником Трампа по русским делам, это и сказала. Если победит Трамп на следующих выборах, ситуация может быть очень тревожной, потому что если бы Трамп просто ушел и его оставили бы в покое, как они оставляли в покое всех бывших президентов, было бы все нормально. Они друг с другом собачились, будучи президентами, но как только они уходили, они становились добрыми друзьями, вместе участвовали в благотворительных кампаниях. А тут не только его не хотят оставить, а по-прежнему хотят его посадить. И вот тут, если Трамп побеждает и оказывается в Белом доме, вариант экстраюридический становится возможным, повторяю, по одной очень важной причине – потере у большой части населения веры в правила игры.

– Вы, профессор Шляпентох, звучите как неисправимый пессимист.

– Я не пессимист, я просто исхожу из реалий.

– Но реалии – это то, что страна преодолевала проблемы, и ее граждане в целом самые богатые и преуспевающие жители Земли.

– Она преодолевала раньше. Но человек может преодолевать, преодолевать, но потом оказывается, что преодолевать он не может, потому что что-то произошло с его здоровьем и общим самочувствием. Преодолевала, когда у нее была основа для преодоления, когда работали заводы, когда был квалифицированный рабочий класс, который готов был работать. Тогда да, действительно, преодолели, из Великой депрессии в 40-е годы превратились в развивающееся цветущее государство. И в 60-е годы экономическая машина достигла пика, все были должны Америке, американцы производили, наверное, 50 процентов, если не больше, всей индустриальной продукции в мире, доллар был золотом. У американцев были деньги на все – на вьетнамскую и на холодную войну, на запуск ракет в космос. Тогда, да, она преодолевала. А вот когда нет ни заводов, ни фабрик, когда огромный, ничем не обеспеченный пузырный долг, как преодолеть ее?