Итоги 2016 года. Владимир Сокор: «Я с самого начала не боялся возможного президентства Игоря Додона»

Свободная Европа: Еще один год уходит в историю. Каким он был для Республики Молдова и ее граждан?

Владимир Сокор: Для Республики Молдова 2016 год ознаменовал консолидацию захвата государства одним человеком – миллиардером Владом Плахотнюком. Именно в 2016 году мы стали свидетелями укрепления процесса захвата государства, который продолжается. В 2016 году сложилось искусственное парламентское большинство в составе фрагментов партий, разрушенных, по сути, Плахотнюком в политическом процессе в Республике Молдова.

Результаты парламентских выборов ноября 2014 года уже абсолютно не отражаются в парламенте действующего созыва. Мажоритарная коалиция из 58 депутатов состоит из разношерстных элементов – от вчерашних коммунистов партии Владимира Воронина до национал-румынской ступени во главе с Михаем Гимпу, со всеми промежуточными нюансами.

Также укрепился контроль над экономикой государства со стороны пирамиды коррупции. До 2016 года, возможно, до 2015-го коррупция в Молдове была довольно хаотичным явлением. Но последние полтора года на наших глазах происходит централизация феномена коррупции, и этот процесс координируется сверху. Плюс к этому, буквально под занавес 2016 года назначен новый генпрокурор – и, как считают все, это был выбор г-на Плахотнюка. Правда, и бывший генпрокурор Корнелиу Гурин был человеком г-на Плахотнюка, и в этом смысле важна преемственность в долгосрочной перспективе в верхних эшелонах системы прокуратуры.

Прокуратура и сама должность генпрокурора – это верхушка пирамиды, которую я назвал государством, основанном на компромате. Да, именно государством, основанном на сборе компрометирующих материалов, реальных либо сфабрикованных, но которые можно использовать как фактор давления на определенных политических или экономических игроков, с целью навязать им определенное поведение либо привлечь на сторону власти. И верхушкой государства, основанного на компромате, является именно аппарат генпрокурора.

Свободная Европа: Тем не менее, Запад и внешние партнеры по-прежнему говорят о необходимости поддержки страны, потому что та нуждается в реформах. И эта поддержка извне принимает вирусную форму для граждан Молдовы, которые продолжают доверять тем, кто руководит страной…

Владимир Сокор: Да. Внешняя поддержка строго обусловлена реформами и, в основном, реформами в сфере юстиции и прокуратуры. Эти реформы вместо Молдовы никто не осуществит, но именно реформами обуславливают внешние партнеры свою помощь. И я уверен, что внешняя поддержка прекратится, если реформы будут топтаться на месте, если они не будут осуществляться – и не в интересах внешних партнеров, а в интересах граждан Республики Молдова.

Г-н Плахотнюк, несмотря на эту строго обусловленную внешнюю поддержку, остается самой непопулярной личностью в Молдове. Именно такая оценка проявилась на недавних президентских выборах. В большей или меньшей степени, оба кандидата, и Майя Санду, и Игорь Додон выступили против системы Плахотнюка. Правда, г-н Додон побоялся назвать г-на Плахотнюка по имени, он говорил об олигархической системе в целом. А Майя Санду и ее политический союзник Андрей Нэстасе говорили конкретно о системе г-на Плахотнюка.

Но оба кандидата сочли, что в их интересах, в интересах их предвыборных платформ позиционировать себя противниками крайне непопулярной системы Плахотнюка. И в этих условиях результат Майи Санду – 48% – просто отличный. Кандидат, лишенный финансовых и медийных ресурсов, без доступа к административным ресурсам, без единого мэра в селах и районах – такой кандидат получает 48% голосов! Это не просто отличный результат, это мощная база для консолидации двух новых партий на будущее.

Свободная Европа: Влад Плахотнюк во главе Демпартии – какую тропинку он сможет он протоптать к власти?

​Владимир Сокор: Две тропинки. Первая – это пересмотр избирательной системы таким образом, чтобы половина депутатов парламента избиралась по одномандатным округам.

Свободная Европа: Спикер Андриан Канду заявил Свободной Европе, что даже проекта такого закона не существует…

Владимир Сокор: А-а-а, отлично, значит, это пересмотр взглядов. И если на самом деле это заявление соответствует действительности, такое смещение акцентов можно только приветствовать. Вероятно, к этим переменам подтолкнуло крайне негативное отношение общества к этому проекту. Значит, эта тропинка, вероятно, отпадает.

Вторая тропинка, которую я имел в виду, связана с более давним проектом г-на Плахотнюка. В последнее время ссылок на него я не видел, но он существует, и суть его состоит в том, чтобы создать широкую партию под социал-демократической вывеской, внутри которой просматривались бы течения самых разных нюансов: и группировка с проунионистским уклоном, и русофильское течение, и правая группировка, и левоцентристская, но все – под социально-демократическим соусом, который привлекал бы голоса различных сегментов крайне расколотого электората Молдовы. Иными словами, некая вселенская партия – и при поддержке церкви.

Свободная Европа: Но захочет ли он развивать этот проект, создавать нечто большее, чем ДПМ?

Владимир Сокор: Лидер Демпартии – это не должность во властных структурах, она не прописана в Конституции. Это, скорее, неформальный, хотя и авторитетный пост. За семь лет правления Альянса за европейскую интеграцию партийные боссы встречались втроем в неконституционном формате под названием Совет Альянса, который и принимал ключевые решения в государстве. Повторяю, это неконституционная процедура.

Как председатель партии, г-н Плахотнюк не может рассчитывать на конституционную должность, но ситуация стала бы схожей с той, что наблюдается в Грузии, где миллиардер Бидзина Иванишвили, не занимая никакой должности в правительстве, является председателем сперва коалиции, затем партии власти «Грузинская мечта»; и именно Бидзина Иванишвили принимает, по сути, все ключевые решения. Г-н Иванишвили – микроменеджер. С этой точки зрения он похож на г-на Плахотнюка. Так вот, по аналогичному сценарию может развиваться и ситуация в Молдове, на мой взгляд.

Свободная Европа: Поговорим о том, что может и что захочет сделать у руля страны Игорь Додон. Какой путь выберет он? Попытается продолжить антиолигархическую риторику и нападки на Демпартию и г-на Плахотнюка? Или пойдет другим путем, и заключит мирное соглашение с лидерами демократов? Или, в крайнем случае, перемирие – до выборов 2018 года?

Владимир Сокор: Избрание президента с заявленными русофильскими взглядами – тоже беспрецедентная новость для Республики Молдова. И это еще один из итогов 2016 года, один из самых важных и примечательных итогов, в котором отразилось огромное разочарование значительной части молдавского электората результатами евроинтеграционной политики.

Конечно, сосуществование будет, но крайне сложное, мучительное – между аппаратом президента во главе с Игорем Додоном и правительством под руководством группировки г-на Плахотнюка. У г-на Додона очень ограниченные полномочия и с точки зрения Конституции, и с точки зрения неофициального личного авторитета.

Главы государств оперируют не только официальными конституционными рычагами, но и личным авторитетом, который не поддается точному измерению и в законодательстве не прописан, но, тем не менее, является реальным фактором, который проявляется в поддержке населения. Г-н Додон пришел к власти с очень ограниченным мандатом – только 52% поддержки.

И наиболее активная часть электората, по сути, не поддерживает г-на Додона, неважно, избран он по всем правилась – или не совсем по правилам. Поэтому можно говорить о том, что его моральный, политический, личный авторитет ограничен, как ограничены и его конституционные рычаги. У него очень узкое поле для маневров.

Что конкретно мог бы сделать г-н Додон? Проповедовать федерализацию Республики Молдова. Но это лишь ухудшит атмосферу. Только ухудшит – и не более того, потому что в действительности он не сможет сделать ничего конкретного. Г-н Додон сможет добиться доступа на российский рынок только для производителей яблок, но и в этом правительство составит ему конкуренцию. Октавиан Калмык уже обсуждает увеличение доступа молдавских производителей на российский рынок. И, разумеется, конкретные результаты переговоров г-на Калмыка будут несравненно более весомыми, чем результаты г-на Додона. Поэтому и здесь у г-на Додону небольшое поле для маневров.

Я с самого начала не боялся возможного президентства Игоря Додона. В том числе, потому, что г-н Плахотнюк доминирует в государстве, в частности, он контролирует структуры общественного порядка и безопасности. И контролирует настолько властно и категорично, что никакой реальной угрозы со стороны г-на Додона я не вижу.

Россия же, со своей стороны, практически не вмешивалась в предвыборную кампанию. Подумайте только, что могла бы сделать Россия, если бы она всерьез вознамерилась вмешаться в президентскую кампанию! С экранов телевизоров лился бы нескончаемый поток сигналов в поддержку г-на Додона, в глазах рябило бы от фотографий г-на Додона с г-ном Путиным, призванных укрепить шансы Додона на выборах. Он обещал бы златые горы, всевозможные послабления на российском рынке – разумеется, в случае, если станет президентом. Но Россия ничего этого делать не стала. Потому что Россия на данный момент не в состоянии взять на себя дополнительный экономический груз в виде Республики Молдова, даже взамен пророссийской власти в Молдове. Россия не может содержать даже Приднестровье, не говоря уже о Молдове.

Свободная Европа: Поговорим о том, каким может стать 2017 год для Молдовы, как она будет выстраивать отношения с Востоком и Западом, и, в особенности, как будут относиться к официальному Кишиневу Российская Федерация и Запад…

Владимир Сокор: С точки зрения западной политики, если можно говорить об унитарной политике Запада, США уже два с лишним года как немного отстранились от Республики Молдова и уступили первенство в этом смысле Евросоюзу. Европейский союз занял созерцательную позицию, он настойчиво требует реформ в Республике Молдова взамен экономической поддержки.

Экономическая помощь пока очень скромная, крайне ограниченная, ее с трудом хватает на поддержку бюджета, и она абсолютно не обеспечивает экономическое развитие страны. США тоже заняли выжидательную позицию, новая администрация Дональда Трампа еще не определилась с внешнеполитическим курсом – и, прежде всего, в отношении России.

Политика администрации Трампа по отношению к Молдове станет отражением политики по отношению к России. К сожалению, это не самая благоприятная ситуация, но факты именно таковы. Россия, со своей стороны, как мы уже видим, демонстрирует очень сдержанное отношение к Молдове, это тоже своего рода политика выжидания. В случае укрепления независимости и безопасности Украины, Молдова окажется в сравнительной безопасности от возможного агрессивного вмешательства или подрывной деятельности со стороны России.

Так что во внешнеполитическом плане Республика Молдова получила определенную передышку, потому что все крупные игроки пока замерли в ожидании. Есть ли шансы у молдавской власти воспользоваться этой передышкой и осуществить, наконец, необходимые реформы? Сигналы в этом смысле надежды не вселяют. И самый обескураживающий сигнал – назначение Эдуарда Харунжена генеральным прокурором. Самый обескураживающий. Обнадеживающих сигналов нет.

Было бы большой ошибкой со стороны действующей власти не воспользоваться выпавшей передышкой, во время которой внешние партнеры Республики Молдова могут пересмотреть свое отношение к Кишиневу. И, чтобы закончить с Приднестровьем, передышка наступила и на приднестровском направлении.

2016 год, которого я боялся и в котором видел возможные угрозы и риски, прошел, слава Богу, без особых инцидентов, потому что германское председательство в ОБСЕ примирилось с идеей отсутствия результатов – результатов за счет Республики Молдова. В 2016 году и Россия, в свою очередь, не очень давила, и Украина держится молодцом. Не сложился прецедент с предоставлением Донбассу особого статуса по сценарию России при поддержке германского председательства в ОБСЕ. Поэтому, скажу еще раз: мы успешно пережили 2016 год, как минимум, с точки зрения приднестровской проблемы, но и других проблем тоже.

Свободная Европа: Если бы Владимир Сокор был рядовым гражданином Молдовы, как бы он вел себя, как бы проявлял гражданскую активность?

Владимир Сокор: Я бы попытался в силу своих возможностей быть полезным для партий PAS и PPDA, а также полезным в создании других партий. Эти две партии можно отнести, скорее, к неправительственным организациям любителей, энтузиастов и патриотов. Слов нет, эти качества очень ценные, но их недостаточно.

Необходимо создавать реальные партии, с реальным финансированием, с реальными социальными и экономическими программами – и с авторитетными лидерами, способными убедить избирателей в том, что эти партии могут взять на себя ответственность за дела в государстве. Так что будь я гражданином Республики Молдова, я бы постарался быть полезным в силу моих скромных возможностей именно здесь.