Вряд ли для кого-то является секретом, что Германия играет особую роль в политике Европейского Союза. ФРГ не только локомотив, но и кошелек ЕС. Немцы прагматичны и умеют считать деньги. А еще им вряд ли по нраву, когда миллиарды евро налогоплательщиков тратятся на не совсем успешные проекты в рамках ЕС.
Примерно к такому выводу я пришел, прочтя несколько интересных интервью с новым уполномоченным немецкого правительства по межобщественному сотрудничеству с Россией. Социал-демократ Гернот Эрлер, опытный политик и дипломат, славист и, по мнению ряда представителей берлинского истеблишмента, русофил, получил новую должность всего месяц назад, но уже успел отметиться рядом знаковых выступлений в прессе. Эрлер говорил не только о российско-германских отношениях, но и о кризисе в Украине и о перспективах развития постсоветского пространства, ведь он отвечает также за «Восточное партнерство» и страны Центральной Азии.
Приведу несколько наиболее знаковых цитат:
«Я надеюсь, что украинцы не чувствуют себя зажатыми между Россией и ЕС, но верно, что у них традиционно очень тесные связи с Россией. Причём существуют различия между Западной и Восточной Украиной. Западная Украина расположена очень близко к Польше и очень сильно с ней кооперируется, для Востока естественны связи с Российской Федерацией». (Источник)
«Все началось с программы Восточного партнерства в 2009 году, которая была инициирована Польшей при активной поддержке Швеции. Варшава хочет склонить ЕС к предоставлению в перспективе членства Украины. С польской точки зрения это было очень понятно. Но другие страны ЕС не разделяют это мнение. Они отвергли вопрос предоставления Украине перспектив вступления в ЕС». (Источник)
«Вы не можете просто игнорировать многовековые отношения между Россией и Украиной. То есть то, что не может быть исправлено с помощью технического процесса. Но первое, что мы должны выйти из нынешней ситуации холодной войны. Мы должны предпринять шаги к разрядке, шаги, которые создают для нас проблему взаимного напряжения». (Источник)
«Я думаю, что было неправильным то, что господин (бывший министр иностранных дел ФРГ Гидо) Вестервелле посетил демонстрации (на Майдане). Если вы посещаете страну, это нормально, чтобы встретиться с представителями оппозиции, а также с людьми из правительства. Но чтобы выйти на улицу и присоединиться к демонстрации — это нонсенс. Не говоря уже о том, что «Свобода», одна из составляющих украинской оппозиции, явно националистическая и крайне правая организация. Если господин (Виталий) Кличко работает с ними, это его дело. Господин Вестервелле должен смотреть более внимательно». (Источник)
«Существует одна вещь, которой я не понимаю: как можно предлагать себя в качестве посредника, который, очевидно, занимает одну сторону? Это не вызывает доверия. В Украине ЕС сделал слишком много просчетов. ЕС также думал, что может выставить в качестве предварительного условия для подписания Соглашения об ассоциации освобождение Юлии Тимошенко. Но из-за наличия давления со стороны России, среди других факторов, Украина не намерена подписывать соглашение любой ценой, так что не было никакого способа выдвижения условий». (Источник)
«Я удивляюсь, что эксперты только сейчас увидели наличие конфликта между российским Таможенным союзом и Восточным партнерством. Нам нужно решение как можно скорее, потому что речь идет не только об Украине. Молдова и Грузия закончили переговоры и хотят заключить договор этим летом. Как будет действовать Россия, если это случится?». (Источник)
Кроме того, Гернот Эрлер в интервью влиятельной немецкой газете Die Welt заявил, что при изучении документов Евразийского союза выясняется, что там есть сходства с Европейским Союзом. Дипломат добавил, что Евросоюз в свое время не проанализировал возможность конфликта с Россией, когда предлагал Украине программу «Восточного партнерства». А в экспертном и политическом сообществе Германии Эрлера считают автором идеи «партнерства ради модернизации» применительно к России. «Демократизация России через расширение ее экономических связей с Германией и Европой в целом», - примерно так выглядит его концепция.
Конечно, Эрлер не отказывается от критики Москвы, особенно в области внутренних демократических свобод, но в каждом интервью он подчеркивает, что это не повод для сворачивания отношений. Как раз наоборот, считает дипломат, - Россия может улучшить внутренний климат именно благодаря сближению с европейскими партнерами, а политика конфронтации ни к чему хорошему не приведет. (Эрлер не преминул заметить, что Путин очень не любит, когда с ним говорят с позиции силы).
Словом, назначение такого человека в самый разгар кризиса в Украине – это явная демонстрация намерений Берлина вывести ситуацию в стадию диалога на трехсторонней основе – в формате ЕС – Украина – Россия. Эта идея не нова и была впервые озвучена самими украинцами еще в ноябре 2013 года, практически сразу после решения Киева приостановить процесс подписания Соглашения об Ассоциации. Тогда это предложение было поддержано Россией, но отвергнуто европейцами, а результат мы видим сегодня в Киеве.
У Германии особые, стратегические отношения с Россией, и это не только газовый фактор. Урегулирование в Сирии (вспомним, что Ангела Меркель с самого начала отвергала любую возможность участия Берлина в военных ударах по Асаду), переговоры по иранской ядерной программе, приднестровское урегулирование – через ЕС, но и на двусторонней основе, вспомним Мезебергскую декларацию Медведева и Меркель от 2010 года. Эти и другие вопросы составляют большой комплекс, в котором Москва и Берлин чаще всего выступают со схожих позиций или, по меньшей мере, не имеют жестких противоречий. Но интересы у Германии есть и в Украине. В соседнее государство вложены миллиарды немецких денег, за сохранность которых Берлин вправе беспокоиться.
Поэтому рискну сказать, что немцы очень недовольны «самодеятельностью» младоевропейцев в лице Польши, Литвы и в меньшей степени Швеции, а также брюссельской бюрократии, которые встали на сторону украинской оппозиции без учета внутреннего размежевания Украины. Вкупе с огромным влиянием России это дает большой деструктивный потенциал, который необходимо срочно нейтрализовать. Критика Эрлера в адрес инициаторов «Восточного партнерства» четко указывает на несогласие Берлина с политикой Варшавы, Вильнюса и Стокгольма. И теперь уместно повторить мысль, высказанную мной в начале публикации: немцы не хотят, чтобы бюджет ЕС, где их доля составляет 17% (у идущей следом Франции – 11%), тратился на плохо продуманные проекты, где геополитика выхолостила ценностную основу европейской идеи.
Одно можно сказать совершенно точно: отношения России и Евросоюза серьезно испорчены как минимум на среднесрочную перспективу – и это притом, что кризис в Украине пока далек от завершения. Разумеется, одних усилий Германии может оказаться недостаточно, тем более что те же поляки не прочь лишний раз щелкнуть немцев по носу, соревнуясь с ними за привилегию считаться «особой страной» для Украины. Старая немецкая концепция Mitteleuropa вошла в клинч с польской игрой. Посмотрим, сможет ли опытный дипломат Эрлер убедить партнеров по ЕС найти приемлемую формулу урегулирования в Украине. Главная проблема для него – доказать Брюсселю, что без трехстороннего диалога с участием России успех будет маловероятным.