Противоречивые сигналы приходят в эти дни из Армении. Российская Федерация устами «Газпрома», а точнее, «АрмРосГазпрома», что в сущности одно и то же, объявила о повышении цены на «голубое топливо» для Армении. В Управлении тарифной политики говорят, что с 1 апреля на границе газ покупается по 270 долларов за тысячу кубометров, однако в министерстве энергетики утверждают, что переговоры не завершены, а тариф якобы остается на уровне 180 долларов.
Этот пинг-понг вызывает недоумение не по факту межведомственной неразберихи, а в связи с неизбежной политизацией вопроса. Энергетика и политика всегда шли рука об руку, но в данном случае тарифная проблема «Газпрома» неизбежно бьет по армяно-российским отношениям, не добавляя популярности Москве и… самому Еревану.
Однако обо всем по порядку. Как известно, Армения – единственный (декларируемый) стратегический и военный союзник России на Южном Кавказе. В моем городе Гюмри находится 102-я российская военная база, на военном аэродроме «Эребуни» к югу от столицы размещена российская авиационная группа. Армения – член ОДКБ и на этом основании имеет право покупать российские вооружения по внутренним ценам.
На этом романтика заканчивается. Газотранспортная система, электросети, железные дороги отданы под контроль России. Членство Армении в ОДКБ и (декларируемый) стратегический характер отношений с Россией не мешает Москве продавать оружие Азербайджану и Турции, с которыми у Армении, мягко говоря, очень и очень плохие отношения.
В наиболее жесткой форме российский энергетический – а значит, и политический – диктат выразился в середине 2000х годов, когда Армения, второй десяток лет находящаяся в экономической и транспортной блокаде «благодаря» указанным странам, решила диверсифицировать поставки энергоносителей и приступила к строительству долгожданного газопровода из Ирана. Изначально планировалось построить трубу диаметром полтора метра, чтобы обеспечить импорт газа не только для обеспечения формулы «один кубометр газа в обмен на 3 кВт/час энергии для Ирана», но и оставить себе половину объема для создания полноценной альтернативы «Газпрому».
Однако Россия очень по-партнерски надавила на тогдашнего президента Кочаряна, буквально потребовав от него отказаться от «крамольных» планов и заставив уменьшить диаметр трубы до 70 сантиметров – этого как раз хватило на обеспечение формулы. И всё. Идея альтернативной трубы так и осталась идеей. И хотя к концу нынешнего десятилетия Армения планирует удвоить объем импорта иранского газа, у страны нет никаких гарантий, что Россия опять не придумает что-нибудь «партнерское». Да и жить надо уже сейчас, за 6 лет много что может измениться.
В общем, сегодня моя Родина находится в тройных тисках: 1) блокада со стороны вражеских государств; 2) безапелляционный диктат со стороны России, которая, к слову, постоянно заигрывает с нашими врагами; 3) внутренний диктат олигархов и монополистов, которые не только душат местного производителя повальным импортом, но и жестко контролируют политическую систему, подрывая ее внешнюю легитимность и делая страну еще более уязвимой для шантажа со стороны больших игроков.
Самое ужасное в том, что эти три фактора действуют не только одновременно, но и взаимосвязанно. Например, власти Армении пользуются блокадой как благоприятной средой для развития своего монопольного бизнеса в сфере импорта. Или: Россия умело пользуется закрытыми границами Армении для навязывания своей игры.
Я ни в коем случае не являюсь сторонником первого президента Армении Тер-Петросяна, равно как и второго президента Кочаряна, и меньше всего хочу, чтобы страна вернулась к кошмару тех лет. Я также не являюсь сторонником открытой антироссийской линии, коих в Армении сейчас достаточно (и сама Россия, как вы видите, немало этому способствует). Я не выступаю за то, чтобы Россию послали подальше и сделали ставку, скажем, только на США, как это сделала Грузия. Нет, нет и еще раз нет. При всем моем критичном отношении к армянской власти я не могу не отдать должное сбалансированной внешней политике Еревана, который сохраняет нормальные отношения и с Россией, и с США, и с ЕС, и с Ираном.
И все-таки я считал и продолжаю считать, что Армения обязана воспользоваться любой возможностью, чтобы создать альтернативу чрезмерному российскому влиянию. В первую очередь, в энергетике. «Почему Армения не закупает иранский газ для собственных нужд?» - этот вопрос сейчас задается чаще всего. В самом деле, иранское топливо продается по неизменной цене в 180 долларов за тысячу кубометров. Непонятно, о чем думают армянские власти, но необходимость форсирования энергодиалога с Ираном очевидна.
С другой стороны, в Армении многие говорят, что повышение цены на газ – это не только и не столько рыночный механизм, сколько давление с целью склонить Ереван к вступлению в Таможенный союз. Ранее армянские власти выразили сдержанный оптимизм по этому поводу, давая понять, что отсутствие общей границы с Россией и неопределенность политического вектора Грузии после прихода Иванишвили на должность премьера не дают оснований говорить о предпочтительности ТС против ЕС.
Сейчас Армения проводит достаточно успешный диалог с Евросоюзом, и на предстоящем саммите «Восточного партнерства» в Вильнюсе ожидается парафирование Соглашения об ассоциации и Договора о зоне свободной торговли между Арменией и ЕС. Само собой, Россия очень нервно реагирует на эти движения, как и в случае с Молдовой, хотя в Армении европейская интеграция является не идефикс, а скорее разумной осознанной альтернативой (но не заменой!) российскому вектору и механизмом модернизации страны.
В Молдове Россия использует в качестве сдерживающих факторов приднестровский конфликт, газовую трубу, положение трудовых мигрантов и допуск сельхозпродукции на российский рынок. В случае с Арменией Москва задействует блокаду, газовую трубу, миллионную армянскую диаспору РФ и, разумеется, карабахский конфликт. Последний фактор очень сложен и обширен, так что даже в Москве стараются не перегибать палку в игре на противоречиях внешних сил, опасаясь нарушения статус-кво и провоцирования большой войны в регионе. Но это уже совсем другая история…