Как стать монахом Шаолиня. Буддийский монастырь и украинский мастер

Андрей Старовойт – монах третьего посвящения монастыря Шаолинь, причем, как утверждает он сам – единственный в мире православный монах буддийского храма. К своим 47 годам Андрей добился мастерства в карате, джиу-джитсу, тхэквондо, ушу, а также в боксе. В китайском монастыре Шаолинь изучал кунг-фу и тайцзи-цюань.

Елена Холоденко (Киев):​ Сочетая лучшие приемы и техники боевых искусств мира, Старовойт создал новый украинский вид спорта – фри-файт («free-fight») или – «вольный поединок». Примечательно, что свое детище автор зарегистрировал сначала в Китае, Португалии, Германии, Голландии и лишь потом – в Украине. Мы встретились в поселке Коцюбинское, что под Киевом – именно тут находится Школа боевых искусств «Пересвит», основанная Андреем Старовойтом. Андрей, что для вас означает «создать вид спорта?

Андрей Старовойт: Для меня это прежде всего означает, что я ничего не создаю. Фри-файт – продукт своего времени. Фри-файт родился на переломе столетий, тысячелетий, даже эпох. И если когда-то у людей были, даже на улице, помню в 70-80-х были какие-то договоренности между ребятами на улице: деремся до первой крови или лежачего не бьют, то сейчас наступили времена, когда бьют даже мертвых. И фри-файт стал продуктом своего времени, потому что спортсмен, занимающийся фри-файтом, хорошо себя чувствует как в стойке, так и в партере – лежа на земле. Он адекватно чувствует ситуацию, и может продолжать бой, поединок.

Но опять-таки фри-файт – это не просто вид спорта, это искусство боя «Пересвит». «Пересвит» - это учение, которое возникло тоже в наше время, это боевое искусство. «Перетворений світогляд» – это игра слов на украинском языке. Либо на русском – преобразованное мировоззрение.

Главное – чем фри-файт отличается от других единоборств – это не просто вольный поединок с соперником. Это вольный и бескомпромиссный поединок с рабством собственного я. Фри-файт – это вид спорта, искусство боя, которое делает человека чести. Человек чести в нашем понимании – это тот, кто не идет на сделку с собственной совестью.

Оксана Старовойт –– 4-кратная чемпионка мира по кунг фу, преподает тайдзи-цюань в Школе боевых искусств «Пересвит». С Андреем они познакомились школьниками. Сегодня он для нее не только муж, но и учитель.

– Сама наша идеология-философия – это три ценности: родители, школа, родина – каждый ученик знает у нас об этом.

– Как от этого тянется ниточка к Родине?

– Это место, где он может самореализоваться. Есть место, где он родился, где его корни, родители. У меня тоже Родина – не Коцюбинское, но для меня это то место, где я сейчас самореализуюсь, где есть Школа, куда я прихожу утром, в обед, вечером. Где бы я ни была, возвращаюсь с удовольствием, бегу на все тренировки. И, наверное, это как второй дом для меня.

В середине 80-х Андрея Старовойта увлек кинофильм «Боевые искусства Шаолиня» с легендарным Джетом Ли. С ним и Джеки Чаном Андрей сегодня знаком лично. А тогда Храм Шаолинь стал мечтой юноши.

– Я не был босяком. Для меня всегда был чужд темный мир. Я селюк, в Коцюбинском ничего не существовало, кроме водки, селедки и тому подобного. Поэтому дух, который жил во мне – протестантства, бунтарства и обостренного чувства справедливости – его никуда не спрячешь. Даже старшие ребята, сильные, они понимали, что они сильней меня, но духовно… я мог схватить камень, как неандерталец, схватить палку, клюшку и пустить ее в ход для отстаивания своего мнения, своего права. Хотя первым я никогда никуда не лез и не пытался кого-то обидеть.

В семье Старовойтов трое детей. Дочери Даша и Катя учатся в университетах Пекина. Сын Петр – ему 20 лет – чемпион Украины по фри-файту, чемпион мира по кунг фу и тоже – наставник Школы «Пересвит». Он – третий мой собеседник.

– Я очень люблю наблюдать за людьми, смотреть на их поведение. А это очень конкретно проявляется в спорте. Неважно, это ринг, татами, даже футбол – поле. Как он показывает себя в том или ином пространстве, таким он есть человеком. В фри-файте заложены все виды спорта – это и джиу-джитсу, и карате, и бокс. Я за свою жизнь спаринговал, проводил схватки с очень многими представителями тех или иных видов спорта. Если вы занимаетесь боксом, вы никогда не сможете победить человека, который занимается джиу-джитсу. Если вы занимаетесь джиу-джитсу, боксер может уступить. А если вы занимаетесь фри-файтом, вы всегда готовы к любому виду борьбы – это может быть партер, стойка, клинч – вы просто готовы ко всему.

– Андрей, еще один важный этап становления в вашей жизни, когда вы говорили: «Мне всегда хотелось славы и яркости, хотелось стать звездой». С чего начался ваш поход за славой?

– Наверное, с циркового училища. Я поступал туда первый раз после восьмого класса – на иллюзиониста. Ясно, что у меня ничего не получилось, потому что я занимался единоборствами, боями без правил, драками, и у меня руки были все разбиты, и весь я был такой красивый. На меня посмотрели и говорят: «Молодой человек, руки для иллюзиониста – это его хлеб, его искусство, это мягкость, плавность. Вы посмотрите на свои руки…».

И я не поступил. После 10 класса пошел работать в театр-студию эстрадных миниатюр под руководством Ильи Лернера. Мы объездили с гастролями весь Дальний восток, переезжали с места на место практически каждые 2-3 дня. И вот в мои обязанности входило: помочь смонтировать сцену, репетировать, выступать, после – собрать сцену, костюмы, все упаковать. Поэтому я понял, что такое вешалка в театре – действительно нужно вешаться, если ты хочешь чего-то достичь.

Проработав год в театре, я пришел снова поступать в цирковое училище. Конкурс был немного меньше: 38 человек на место, вместо 72-х, когда я поступал в первый раз. И я пришел поступать уже не как иллюзионист, а как жонглер.

– А стал акробатом. Вместе с тем карьера артиста цирка была недолгой. Андрей получал очередную травму и, случалось, даже гастроли группы летели в тартарары. Что это была за сила, которая не пускала вас в цирк?

– Вот это и есть Путь, Бог, дух «Пересвита». Даже в цирковое училище мне было все равно на кого поступать – на иллюзиониста, жонглера, акробата, эквилибриста, клоуна, потому что мне интересен был путь и эти умения.

Сейчас просто: приехал, купил билет, зашел в Шаолинь. И очень многие приезжают и получают как бы разрушение надежд, стереотипов, мечты. А я говорю: «А что вы там хотели увидеть?» – «Ну как – там монахи-бойцы» – «Какие монахи-бойцы? Монаха-бойца ты в жизни там никогда не увидел бы. Те, кто видел их умения, оставались без рук, без ног и с головой повернутой назад».

Это были мастера именно боевого искусства. Потому что искусство боя дает человеку возможность выйти с достоинством из любой ситуации, а боевое искусство не дает возможности туда попасть. И если тогда это были такие испытания, то сейчас эти испытания еще сложнее. Меня когда-то спросил один из корреспондентов на пресс-конференции: «А сколько сейчас стоит стать монахом Шаолиня?» Я ему ответил: «Пятнадцать лет жизни: готов заплатить?». Я с удовольствием отдал бы деньги. Но… то, что прожил, это в деньгах никак невозможно выразить. И люди, которые приезжают туда, я говорю им: ты приехал в Шаолинь. Зачем ты там нужен? Там таких, как ты, было, есть и будет миллионы. Шаолиню – полторы тысячи лет. Сменялись страны, сменялись эпохи, правители, Шаолинь стоит.

– Андрей, есть такая фраза: «Готов ученик – готов ему и Учитель». Тот момент, когда ваш учитель понял, что вы как ученик готовы, что это было? Может, он рассказывал вам потом?

– Он не рассказывал. Он просто увидел мое внутреннее состояние. Если до этого я приезжал такой себе начальник, то после этих практически пяти лет, после бесконечных тренировок, он увидел внутри пустоту, которую можно наполнять. И поэтому он сказал: «Я готов туда налить пару ведер чего-то, потому что уже выплеснулось оттуда все, что там было». А второе и может даже более важное – это то, что я перестал противиться судьбе. Он это увидел и сказал: «Да, хорошо».

И тогда началось самое интересное. У меня было два месяца по 15 часов в день тренировки. И если бы учитель не звал меня «Андрей»: «Андрей, ты идешь на тренировку?» - причем одним и тем же голосом все время, то я даже забыл бы, что я Андрей. Сумерки, а я не знаю: сейчас утро или сейчас вечер. Я не знаю, я голоден или нет. Я устал или я не устал, потому что тело просто перестало меня слушаться. Я с кровати вставал – перекатился, упал и начинал судорожно собираться. Это было что-то ужасное, что-то невероятное. Я бы, наверное, не хотел бы еще раз в жизни пройти такое.

После этого меня погрузили под землю. Закрыли, закопали в пещере. После этого откопали. Меня на сутки закрыли, хотя я думал, что меня забыли, и я там просидел месяц. Мне казалось, что я уже умираю. На самом деле очень интересные ощущения… Многие говорят: «Дайте мне тишины. Мне нужна тишина», там я понял, что тишины не существует.

– Андрей, сколько у вас учеников?

– Ученик пока один. Студентов – очень много. Вообще за это время через «Пересвит» прошло десятки тысяч людей. В 1998 году официально зарегистрирован спортклуб. Дети тренируются с 1996-го. Больше 20 лет. Уже некоторые, кто у нас тренировался, своих внуков приводят. Говорят: «Сенсей, так приятно! Мы когда приходим, как будто в детство возвращаемся. Это как машина времени: так есть, так было…», я говорю: «И так будет».

– Почему только один ученик у вас?

– Пока я готов только к этому. Дальше посмотрим. Ученик – это тот, кто учится. Кто смотрит на меня и следует этому. Либо как надо делать, либо – как не надо. Но он воспринимает мир через призму меня.

– Ученик тот, кому вы как учитель…

–…просто открою дверь. Потому что дверь тоже не каждому открывают.

– Пётр, что для вас самое страшное в жизни?

– Наверное, для меня самое страшное – это сдаться. Если человек сдается, у него нет желания продолжать, на этом все заканчивается. Для меня самое важное в этой жизни – идти. Ты просто идешь к своей цели, даже если ты не понимаешь, куда ты идешь, просто не сдаваться.

Андрей:

- Когда-то я стоял перед трюком. И нога трясется так. Еще в цирковом училище. Мне преподаватель говорит: «Чего трусишься, придурок?» – «Так страшно» – «Хе, страшно. Ты думаешь, мне не страшно? Сынок, не боится только дурак. Но только тот Человек с большой буквы, кто способен преодолеть в себе это чувство. Так что давай – прыгай». Для меня всегда самое страшное в жизни было струсить… потерять Бога в себе. Идти на сделку с собственной совестью… Мне отец всегда говорил: «Краще вмерти стоя, ніж жити на колінах».

Далее в программе:

Александр Блок: голос из хора. (Часть вторая). Передача из цикла «Писатели и музыка». Автор цикла – Владимир Абаринов.

«Мои любимые пластинки». Музыкальные пластинки для детей в СССР.