11 февраля исполняется 35 лет Исламской революции в Иране. Одно из древнейших государств на Земле, один из светских прозападных режимов Ближнего Востока в одночасье стал религиозным фундаменталистским образованием, претендующим на лидерство в исламском мире.
Вернувшийся 1 февраля 1979 года из европейского изгнания аятолла Рухолла Хомейни возглавил народные массы, недовольные шахским режимом, его вассальной зависимостью от США, социальной политикой правительства и особенно свирепой спецслужбой САВАК. Хотя революционные процессы продолжались в стране с января 1978 года, официальным днем победы исламской революции считается именно 11 февраля 1979 года, когда вслед за бежавшим шахом страну покинул бывший премьер-министр Шапур Бахтияр, верные Хомейни силы установили контроль над Тегераном, а Генеральный штаб Вооруженных сил объявил нейтралитет.
Однако публикация посвящена не истории 35-летней давности, а событиям сегодняшнего дня. Спустя три десятилетия Иран, оставаясь исламской республикой, делает уверенные шаги для выхода из международной изоляции и возвращения на мировую арену. Не успели высохнуть чернила под январским соглашением «шестерки» международных посредников с Ираном о сворачивании ядерной программы, как в Тегеран устремились целые делегации политиков и деловых кругов европейских стран. Как утверждает западная пресса, французы, итальянцы, британцы, ирландцы, немцы, не говоря уже о турках и китайцах, просто заполонили тегеранские отели. Да так, что там уже не осталось свободных номеров.
Экспертное сообщество отмечает, что режим санкций ударил не только по самому Ирану, но и по странам-экспортерам, для которых иранский рынок был и остается одним из наиболее перспективных. Некоторые наблюдатели даже говорят, что планируемое открытие рынка Исламской Республики с ее 75-миллионным населением может спасти европейскую экономику, которая продолжает вести жесткую конкурентную борьбу, притом не всегда удачную, с другими макрорегионами мира.
Но не всё так гладко. Американцы продолжают вести двойную игру, на уровне Белого дома и Госдепартамента подтверждая приверженность январским договоренностям, а на уровне Конгресса и Минфина заявляя об «ограниченности, точечности и временности» снятия санкций. На днях заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман и замминистра финансов Дэвид Коэн призвали зарубежных партнеров повременить с экономическими проектами в Иране, поскольку ключевые международные и односторонние (американские) санкции пока еще действуют.
Чего в этой игре больше? Традиционного противостояния со стороны израильского лобби, которое, как и само еврейское государство, пока не смирилось с текущими процессами в регионе, или все же меркантильной борьбы американцев против конкурентов за потенциальный иранский рынок и за статус особого партнера Тегерана? Формально справедливы оба предположения, но интуиция подсказывает, что вторая мысль ближе к истине.
Играя в доброго и злого полицейского (Обама против Конгресса, Керри против Минфина), вашингтонская администрация одновременно уверяет Израиль в незыблемости политики гарантий США в отношении Тель-Авива (это актуально и в разрезе сирийского урегулирования) и очищает дорогу в Тегеран от друзей-соперников. Западная пресса иронично замечает, что сразу после достижения Женевского соглашения по ядерной программе европейские бизнесмены «начали перелезать через иранский забор», не дожидаясь официального вступления в силу положений документа.
Французские автомобилестроители и немецкие машиностроители, голландские нефтедобытчики и итальянские электронщики – кого только нет в иранской столице. Естественно, это не может не беспокоить американский бизнес, который сам не прочь взять под контроль перспективный рынок страны, где почти половина населения – молодые люди до 35 лет. Быстрорастущий спрос на высокие технологии, энергетику, не говоря уже о высоких социальных и научных запросах иранского общества – это Клондайк, для завоевания которого все средства хороши, в том числе двойная игра.
Надо сказать, что не меньшее раздражение в Вашингтоне вызвала информация о намерениях Ирана и России заключить сделку о поставках в РФ нефти в обмен на товары первой необходимости. Это сообщение так и не получило официального подтверждения, зато в последние дни устами посла в Тегеране Левана Джагаряна Россия дала понять, что не меньше других заинтересована в освоении иранского экономического пространства, благо Каспийское море не служит серьезным препятствием для сотрудничества. Сможет или не сможет Россия преодолеть противодействие США и хватит ли у Москвы настойчивости и последовательности для достижения поставленных целей на южном направлении, мы увидим уже в среднесрочной перспективе.
Пока что я обращу внимание читателей на другое. Иран уже получил первый транш после размораживания счетов. Первые 550 млн. долларов США поступили на счет иранского правительства в одном из швейцарских банков. В Тегеране заявили, что направят эти деньги на приобретение медикаментов и товаров первой необходимости. Следующий транш ожидается 1 марта.
Однако персы показывают, что не намерены оставаться пассивными «потребителями» региональной безопасности. Они также не хотят ограничиваться простым созерцанием и проеданием возвращаемых денег. За последние несколько дней Иран сделал два знаковых шага, дающих понять всем и всюду, что возвращение Персидской империи на мировую арену будет громким.
Так, Тегеран успешно испытал две баллистические ракеты, способные поразить цели на Ближнем Востоке в радиусе около 2 тыс. км. И претензий в адрес страны быть не может, ибо ограничение обычных вооружений пока что не входит в повестку дня переговоров с международными посредниками. Кроме того, персы возвестили миру об отправке военных кораблей к берегам США, причем не через Суэцкий канал и Средиземное море, а вдоль берегов Африки и Южную Атлантику. Когда и куда именно подойдут иранские корабли, не уточняется, но в Тегеране уверяют, что это будет «сигнал американцам». Позитивный или негативный? Вероятно, это станет ясным по мере продвижения переговоров в Женеве (заодно и по сирийскому вопросу) и активности западного бизнеса на иранском поле. Поскольку путь от Ирана к США займет несколько месяцев, у американской стороны есть время и возможность показать (потенциальным) иранским партнерам, что сигнал может оказаться вполне приятным и дружественным. Правда, персы говорят при этом, что отправка флота – это «ответ на размещение Пятого флота ВМС США в Бахрейне».
Чтобы в Вашингтоне не питали иллюзий относительно иранской наивности, аятолла Али Хаменеи в своей речи, приуроченной к 35-летию Исламской революции, назвал ложью заверения американцев в том, будто они не преследуют цель сменить власть в Тегеране. «Если бы они (американцы) могли устроить переворот в Иране, они бы, не задумываясь ни на секунду, приступили к действиям», - отметил рахбар. Эти слова, я уверен, адресованы не только США, но и нынешнему президенту Ирана Хасану Рухани. Ему дают понять, что, во-первых, терять бдительности нельзя ни на секунду, в том числе сидя за столом переговоров с группой посредников, а во-вторых, времени на полноценное восстановление отношений очень мало.
По моему личному ощущению, крайний срок – 1 июля, когда в Сирии планируется завершить процесс уничтожения химического арсенала. Это значит, что Дамаск останется без своего главного козыря в противостоянии с Израилем, и если к тому моменту Иран не будет иметь на руках серьезных гарантий необратимости примирения с мировым сообществом, ситуация может резко измениться не в пользу шиитского тандема. Проще говоря, ослабленная Сирия и шаткий Иран не смогут иметь того веса в региональной игре, который у них пока сохраняется последние полгода. И это не говоря о том, что размораживание иранских активов должно способствовать ощутимому улучшению социальной ситуации в Иране, с его нехваткой электроэнергии, горючего, технологий и комплектующих для промышленности, с высокой безработицей на фоне высокого уровня образованности населения.
Корпус стражей исламской революции – по сути, личная гвардия имама Хаменеи, - с недоверием смотрит на дипломатические усилия президента Рухани и министра иностранных дел Джавада Зарифа, опасаясь чрезмерных и неприемлемых уступок США. Но пока у политического руководства Ирана есть кредит доверия от высшего духовного лица страны (со всеми оговорками), процесс будет продолжаться, и уже скоро мы сможем увидеть дальнейшую динамику и направление переговоров с международными посредниками. Следующий раунд встречи Ирана и «шестерки» в Женеве – 18 февраля.
Продолжение следует…
Акт первый