Linkuri accesibilitate

Павел Мидриган: «Рецидивная преступность – около 40%»


В студии Свободной Европы – адвокат, эксперт в области конституционного права Павел Мидриган

Амнистия по случаю Дня независимости: на свободу выйдут 1700 заключенных. Кто и как решает, кого освободить по амнистии? На эти вопросы отвечает Павел Мидриган.

Свободная Европа: Это решение является актом помилования или, скорее, оно продиктовано необходимостью «освободить» немного набитые до отказа тюрьмы?

Павел Мидриган: Идеальных решений в принципе не бывает. Одни довольны, другие не очень. В этом случае не очень довольны, естественно, потерпевшие. Потому что любое наказание следует после определенного деяния, достойного порицания. Те, кто наказан, даже за не очень тяжкое преступление, должны отбыть это наказание – так считает потерпевшая сторона…

Свободная Европа: И все-таки, амнистия – это акт помилования или желание разбавить немного «плотность населения» в тюремных камерах?

Павел Мидриган: С одной стороны, это решение продиктовано тем, что камеры действительно переполнены до предела, и тюрьмы необходимо «освободить» от части заключенных. С другой стороны, это еще один шанс для тех, кто осознал свою вину и готов исправиться. Конечно же, этот шаг предпринят и по соображениям экономии, так как содержание этой категории граждан ложится на плечи государства и требует значительных расходов…

Свободная Европа: Ясно, государство руководствовалось соображениями экономического порядка, и особого милосердия здесь не ощущается. Но сейчас всех, особенно родных заключенных, интересует, как на практике осуществляется амнистия? Как составляются списки? Кто выйдет на свободу?

Павел Мидриган: Во всяком случае, закон четко устанавливает в качестве обязательного требования к амнистируемому наличие искреннего раскаяния, осознания того факта, что он совершил противоправный поступок, потому что есть лица, осужденные неоднократно…

Свободная Европа: Но кто решает, искренне ли раскаивается тот или иной заключенный? Известны случаи, когда заключенный так искусно играет роль раскаявшегося грешника, что вводит в заблуждение всю комиссию – а выйдя на свободу, берет в руки топор…

Павел Мидриган: Если «как Раскольников», то снова окажется за решеткой, и уже безо всякой надежды на амнистию. Потому что, по закону, если попавший под амнистию заключенный совершил новое правонарушение, повторной амнистии он не подлежит.

Свободная Европа: Да, это относится к рецидивной преступности. Но, предположим, вот перед вами сидит заключенный. Вы могли бы поручиться, что он раскаялся?

Павел Мидриган: Зависит от человека. Если он осужден и отбывает наказание, администрация тюрьмы наблюдает за ним, смотрит, как он себя ведет, потому что и в тюрьме люди очень разные.

Администрация тюрьмы готовит личное дело каждого кандидата на амнистию и представляет материалы в судебную инстанцию

И за решетку, к сожалению, люди попадают иногда случайно, по глупости или по ошибке. И немало в тюрьме людей, которые осознают свое поведение и решают исправиться – особенно, если на воле их ждет семья, дети, родные. И если такой человек ведет себя примерно, не совершает новых нарушений – естественно, ему надо дать шанс.

Свободная Европа: А когда составляются списки – до или после опубликования закона? Когда начался отбор амнистируемых?

Павел Мидриган: В любой тюрьме есть такие люди, и они начальству известны. После опубликования закона тюремная администрация начинает составлять список людей, к которым можно применить амнистию, потому что не все категории осужденных могут рассчитывать на помилование. Лица, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления, связанные с наркотиками, изнасилованием и т.д., амнистии не подлежат.

Свободная Европа: Решает администрация тюрьмы, или еще кто-то участвует?

Павел Мидриган: Администрация тюрьмы готовит личное дело каждого кандидата на амнистию и представляет материалы в судебную инстанцию, в черте которой расположена тюрьма. В соответствии с процедурой следователь рассматривает материалы, предоставленные администрацией тюрьмы, и решает, принять ходатайство о применении амнистии к тому или иному заключенному или отклонить.

Свободная Европа: Как сообщали средства массовой информации, речь идет о 1700 заключенных. С вашей точки зрения, готова ли власть, готово ли общество «принять» этих людей? Ведь эти люди начнут искать работу, а рынок труда в Республике Молдова далеко не самый дружественный…

Павел Мидриган: Хочу довести до вашего сведения, что этим летом аналогичные законы были приняты и в Украине, и в России, а не только у нас. Да, вы правы, сегодня у нас государство не в состоянии обеспечить необходимые меры по социальной реабилитации этих лиц, в частности, предоставить им работу, профессиональную переподготовку, повышение квалификации и т.д.

Как правило, на самый простой вопрос: «Вы чем занимаетесь?» - следует полный безысходности ответ: «А чем я могу заниматься, если нет работы?»

Наш опыт показывает, что большинство попавших под амнистию начинают искать работу, и нередко – безрезультатно. Поэтому рецидивная преступность – иначе говоря, повторное совершение правонарушения – составляет около 40%. Это и понятно: люди потеряли квалификацию, многие из них привыкли жить праздно и не торопятся устраиваться на работу, не говоря уж о том, что и работодатели не в восторге от перспективы заполучить в свой штат людей с судимостью. В европейских государствах такие лица состоят на учете, и, прежде всего, местные органы власти пытаются связаться с ними, вовлекать их в общественную жизнь – ведь это наши граждане…

Свободная Европа: В Республике Молдова – это немного непривычная практика… И все-таки, кто занимается этими людьми в дальнейшем? Вот, человек попал под амнистию, ему дали 20 леев на автобус, вернули часы, за ним закрылись ворота тюрьмы – и дальше что?

Павел Мидриган: У них одна опора на воле – семья, родные. Если их ждет семья, родители, муж или жена, которые протянут руку помощи, все может наладиться. В остальном, зависит от человека. Мы все практически в равных условиях, ведь рынок труда один для всех, и каждый пытается найти себе место под солнцем.

Свободная Европа: Но кто-то в полиции берет их на учет, следит за тем, чтобы вчерашний заключенный зарегистрировался, время от времени отмечался у них?

Павел Мидриган: Да. Такой учет ведется, органы полиции обязаны знать, кто находится на их территории, знать, кто чем занимается. Другое дело, что, как правило, на самый простой вопрос: «Вы чем занимаетесь?» следует полный безысходности ответ: «А чем я могу заниматься, если нет работы?». Не говоря уж о том, что, по нашей статистике, около 60% вчерашних заключенных больны. И кто возьмет на работу больного? Да и в состоянии ли он работать? Вот и получается, что они перебиваются случайными заработками. Или принимаются за старое.

Это очень серьезная социальная проблема, потому что значительная часть амнистированных – люди молодые, это женщины, представители работоспособного поколения. Но государство относится к ним так же, как и ко всем остальным своим гражданам: нет денег и возможностей заниматься этими людьми… Раньше была специальная служба учета, вчерашним заключенным помогали реабилитироваться, получить профессию, найти свое место в жизни. Сейчас каждый устраивается, как может.

XS
SM
MD
LG