Новый глава исполнительной власти Приднестровья Александр Мартынов заявил, что одним из приоритетов работы его команды является глубокая реформа системы налогообложения региона. Параллельно, администрация будет продолжать оптимизацию бюджетных расходов, но не за счет социальных направлений, пообещал Мартынов. Он также добавил, что не намерен отказываться от практики регулирования цен на социальные товары и услуги на левом берегу Днестра. О перспективах налоговой реформы в Приднестровье своим мнением со Свободной Европой поделился экономический аналитик из Тирасполя Сергей Мельниченко.
Свободная Европа: Поговорим о планах по налоговой реформе, которые существуют в Приднестровье. Александр Мартынов в момент утверждения в должности и позже говорил, что имеет в виду довольно глубокую реформу системы налогообложения. О чем идет речь?
Сергей Мельниченко: Да, он говорил о справедливой налоговой реформе. История эта давняя. До 2000 года в Приднестровье действовала так называемая классическая налоговая система, которая состоит из трех налогов: налог на прибыль, НДС – налог на добавленную стоимость и налог на имущество юридических лиц. Но с 2000 года эти налоги были фактически объединены в один налог, который называется и который сейчас действует – налог на доходы организаций.
Одна из причин того, что экономика Приднестровья просела, прежнее руководство видело в несправедливой, с их точки зрения, налоговой системе
Там был избран так называемый отраслевой принцип, когда при определении налоговых ставок учитывается различие в себестоимости продукции, и тому подобное. И предполагалось, что эти ставки каждый год законом о республиканском бюджете в соответствии с конъюнктурой цен на мировых рынках и другими факторами будут изменяться.
Что произошло в 12-м году, когда сменилась власть? Одна из причин того, что экономика Приднестровья просела, прежнее руководство видело в несправедливой, с их точки зрения, налоговой системе, при которой в более привилегированном положении оказывалось оптовая и розничная торговля, а не сфера производства. Этот вопрос, конечно, очень спорный, очень дискуссионный, но, тем не менее, налоговая реформа стала камнем преткновения в противоречиях между президентом и правительством, с одной стороны, и Верховным советом и пятого, и шестого созывов, в течение с 12-го по 16-й год.
Четыре раза то правительство, то президент предлагали провести налоговую реформу, принять новый налоговый кодекс – как такового налогового кодекса у нас нет – соответственно, вообще документ этот ввести в правовое поле республики, ссылаясь на российский опыт, где действует так называемая классическая система. Ну и, грубо говоря, в большинстве стран мира действует эта трехналоговая система.
Одной из мотиваций такого шага было то, что основными контрагентами Приднестровья являются те страны, торговые партнеры, в которых действует классическая система.
Свободная Европа: Но тогда в чем же была проблема, если и правительство, и Верховный совет предлагали изменить налоговую систему?
Сергей Мельниченко: Верховный совет выражал свою точку зрения, что не в налоговой системе корень экономических проблем Приднестровья. Что и сейчас, скажем, успешным предприятиям, у которых нормальный менеджмент, возможно работать с любыми контрагентами, у которых классическая система, а у нас не классическая, а, допустим, основной этот налог на доходы организаций. Важно не это.
И в итоге не находил своего разрешения вот этот спор, поскольку налоговый кодекс должен был принимать Верховный совет. Там еще были аргументы, что необходима подготовка кадров, необходим переходный период, необходима подготовка программного обеспечения, и т.д. и т.п. В итоге как бы вопрос завис, и маневрировали исключительно размерами ставок налога.
Другое дело, что для поддержки той или иной отрасли вводились определенные налоговые послабления, ставки по отраслевым налогам на доходы организаций, и т.д. и т.п.
Когда прошли уже декабрьские выборы, тема не то что является сейчас одной из самых актуальных, но, в частности, говоря о задачах правительства нового, Александр Мартынов буквально сказал следующее: экономике Приднестровья нужна эффективная справедливая налоговая система, перераспределяющая доходы юридических и физических лиц с учетом потребностей бюджета и необходимости роста экономики. Название налоговых инструментов вторично, налоговое законодательство должно быть гибким и предоставлять возможность выбора налогового режима.
Четыре раза предлагали провести налоговую реформу, принять новый налоговый кодекс – как такового, кодекса у нас нет
В чем суть этого высказывания, чтобы перевести его на более понятный язык? В том, что неважно, какого цвета кошка, как говорил Дэн Сяопин, важно, чтобы она ловила мышей. Я не скажу, что это сейчас самая первоочередная задача, понятно, что в этой ситуации новой власти необходимо принимать оперативные меры в сфере модернизации налоговой системы – но, скорее всего, будет избрана тактика диверсификации и применения различных вариантов налоговых систем и режимов.
При этом, если их будет несколько, то сами экономические агенты вправе будут выбирать те или иные налоговые режимы, налоговые системы, по которым они будут платить налоги.
Свободная Европа: То есть, они смогут выбирать из нескольких налоговых систем?
Сергей Мельниченко: Ну, смотрите, уже есть несколько систем. Вот смотрите: индивидуальный предприниматель – это предпринимательский патент. Это первый режим. Второй – есть небольшие предприятия, так называемые малые предприятия с небольшим количеством рабочих, как предполагается, до 15 человек, которые отчитываются по упрощенной налоговой системе, по упрощенному бухгалтерскому отчету. Это тоже будет, скорее всего, избрано за основу. Но будет ли модернизация налоговой системы глобальной – сейчас трудно сказать, так как, я еще раз повторю, не является это сейчас одной из самых острых проблем в Приднестровье.
Свободная Европа: Есть ли связь между этим заявлением, этим намерением и Соглашением об ассоциации с Евросоюзом, на основе которого многие приднестровские предприятия тоже торгуют с ЕС? В прошлом году переходный период подразумевал два года на реформирование системы налогообложения…
Ну, трудно 600-страничный документ изучить за 20 дней и принять по нему решение!
Сергей Мельниченко: Во-первых, мы не обладаем информацией – я не знаю, кто-то, может, и обладает – а в чем же там заключалась суть принятия решения Евросоюзом о том, чтобы продлить этот преференциальный режим, и какие взаимные встречные обязательства брало на себя Приднестровье? Об этом как бы публично никто не говорит, ну продлили – и продлили, заморозили ситуацию – и заморозили. Является ли условием этот переход на новую налоговую систему – мне трудно сказать.
Я так понял, что просто эксперты Berlin Economics настаивали на этом, в свое время рекомендовали правительству просто ввести НДС – и уже попытаться минимизировать ущерб от того, что меньше доходов в бюджет, за счет других – таможенных пошлин, и так далее. Я не могу сейчас говорить о том, что это было условием правительству, фактически, это язык ультиматумов: если вы не вводите другую налоговую систему, которая действует в большинстве стран мира, мы прекращаем преференциальный режим торговли с Евросоюзом. Поэтому тут трудно судить. Не знаю деталей.
Свободная Европа: А в 2016 году, из того, что вы знаете, не было разговоров на эту тему с представителями Евросоюза?
Сергей Мельниченко: Нет, на официальном уровне об этом не сообщалось, а экспертное мнение – есть экспертное мнение. Говорят, что и российские эксперты рекомендовали это, но вы знаете, любое экспертное мнение можно представить в политических целях, чтобы доказать свою правоту. Но мнений-то этих может быть очень много. Может использоваться просто мнение эксперта как политический рычаг давления для достижения своей цели или для победы в выигрыше в чем-то, внутриполитическом противостоянии между органами власти.
Свободная Европа: Да, но, насколько я понимаю, эти изменения не затронут бюджет этого года, а также, возможно, и следующего…
Сергей Мельниченко: Это однозначно. Даже вот это последнее предложение по модернизации налоговой системы, которое пришло где-то в ноябре от правительства, оно содержало, что вступление его в действие будет с 18-го года. Но на принятие в режиме законодательной необходимости президент отвел 20 дней. Ну, трудно 600-страничный документ изучить за 20 дней и принять по нему решение! И они говорили, что его статьи вступят в действие с 1 января 18-го года. Тогда спрашивается: если вступят с 18-го года, зачем торопить события? Ну, вы понимаете, что это наложилось на предвыборную кампанию.
