На прошлой неделе в Берлине состоялся первый за последние два года раунд переговоров в формате 5+2 по приднестровскому урегулированию. Никакого прорыва на встрече не произошло, единственным ее результатом стало обещание работать над повесткой дня следующего заседания. Насколько реальны какие-то подвижки в этом вопросе в период германского председательства в ОБСЕ – этот вопрос Валентина Урсу задала экс-премьеру и экс-министру иностранных дел Юрие Лянкэ.
Юрие Лянкэ: „Ничего особенного достигнуто не было. По сути, это объективная ситуация, я имею в виду результаты, не говорю о причинах, по которым не удалось достичь ничего весомого. Прежде всего, я не вижу действий со стороны Кишинева. Подобные встречи, особенно когда идет речь о продвижении по приднестровской проблематике, готовятся посредством действий на национальном уровне, в рамках активной дипломатии, с визитами, совместными двусторонними усилиями с наиболее важными партнерами. Для меня, например, большим вопросом остается следующий: почему в 2016 году не было заметно никаких движений в плане двусторонних отношений с Киевом. Киев по-прежнему остается совершенно особым партнером для нас – и потому, что сталкивается с аналогичными проблемами, но и потому, что он крайне заинтересован помочь нам решить конфликт, который он воспринимает как реальную угрозу в адрес собственной безопасности. В отсутствии усилий такого рода, в отсутствии очень активного диалога и с Вашингтоном, и с Берлином, и с Москвой, эти события в Берлине лишь показали еще раз, что ситуация такая, какая она есть.”
Свободная Европа: Самые большие ожидания были связаны с тем, что Германия председательствует по ротации в ОБСЕ, а к голосу Германии прислушиваются. И действительно была надежда, что Германия поговорит как-то по-особому с Москвой, где, как принято считать, находится ключ к урегулированию приднестровского конфликта. И что если немецко-российский диалог окажется результативным, и переговоры могут увенчаться успехом...
Юрие Лянкэ: „Во-первых, не следует забывать о региональном контексте. Да, с одной стороны, конечно же, приходится констатировать как минимум полное бездействие со стороны Кишинева. В то же время, не надо забывать о региональном контексте, очень и очень неблагоприятном. И пока существует эта конфронтация, практически идентичная временам холодной войны, пока существует риторика, эти санкции, этот возврат к укреплению вооруженных сил НАТО, с одной стороны, и Российской Федерации, с другой, крайне трудно двигаться вперед в столь тернистом, деликатном, болезненном вопросе, каким является приднестровский конфликт. Поэтому, разумеется, германское председательство дает определенные преимущества по сравнению с предыдущими председателями ОБСЕ, но и сейчас не следует ждать реального прорыва, каких-то движений, которые придали бы процессу абсолютно особую динамику. Я не стал бы сейчас зацикливаться на каких-то конкретных результатах, гораздо важнее, на мой взгляд, диалог и стратегия. Учитывая региональные, континентальные реалии – каковы наши шансы? Есть у нас этот шанс или нет? Можно ли рассчитывать на более крупные шаги или лучше ограничиться более мелкими шагами, но которые подготовят почву?”
Свободная Европа: А наши руководители знают, как решить эту проблему? Ведь, если судить по заявлениям, с которыми выступают сами представители формата 5+2, получается, что в значительной степени решение зависит от двух сторон конфликта - Кишинева и Тирасполя?
Юрие Лянкэ: „Это не совсем так. Это не чисто внутренний конфликт. Если бы в Приднестровье не было военного присутствия иностранного государства, если бы регион не получал огромную экономическую поддержку извне, все параметры этого конфликта были бы абсолютно другими. Экономический кризис, который переживает Республика Молдова в целом, значительно глубже проявляется в Приднестровье. И не будь финансовой поддержки со стороны Российской Федерации, если бы не совершенно нерыночные цены на газ и электричество и т.д. ситуация была бы иная. Поэтому власть виновата в отсутствии элементарной стратегии подготовки этих малых результатов, которые в один прекрасный день могли бы взорвать – в хорошем смысле слова – всю парадигму. Но стратегии нет. Прежде всего, отношения с Киевом находятся – не знаю почему, не могу понять – в подвешенном состоянии. Но Киев может и должен нам помочь, начиная с пресечения контрабанды через Одесскую область, через порт и т.д. Я всегда был сторонником очень активных отношений с Украиной. Региональный контекст – он такой, какой есть, крайне сложный. И надеяться на какие-то захватывающие дух результаты нереально. Но готовить почву для этого, разработать рычаги, которые пригодятся в определенных ситуациях – надо. Но все, что мы слышали, сводится к дипломам и автомобильным номерным знакам.”
Свободная Европа: Кишинев идет на уступки Тирасполю, когда речь идет о достижении какого-то компромисса между сторонами?
Юрие Лянкэ: „Не берусь однозначно ответить на этот очень и очень важный вопрос, просто многие нюансы мне неизвестны. Вспомните, г-н Воронин стал президентом, поехал в Тирасполь и сказал, что признает все дипломы и т.д. и т.п. Надеюсь, больше таких глупостей Кишинев не совершит. Что касается автомобильных регистрационных номеров, с одной стороны, было бы хорошо на номерных знаках, пусть и с определенными знаками приднестровского региона, четко указать принадлежность к Республике Молдова – RM. Но нашим властям не следует забывать, что проблема номерных знаков – не только политическая, это и большая экономическая проблема. Так как регистрационные сборы на левом берегу Днестра значительно ниже, чем в правобережной Молдове, многие молдавские граждане, в том числе с правого берега Днестра, включая полицейских, судей, ездят на левый берег и регистрируют там свои автомобили. Если дать им и этот козырь, да еще закрепить его юридически, позволить автомобилям с приднестровскими номерами ездить в Европу, нетрудно себе представить, что последует дальше. Увеличится поток тех, кто завозит машины из-за рубежа, но регистрируют их не на правом берегу, по месту жительства, а на левом, где это дешевле. Буквально на днях я стал свидетелем очень интересной сцены: автомобиль с приднестровскими номерами, а у руля, возле водителя – флаг Республики Молдова. Какой патриотизм, можно расплакаться от умиления: трачу меньше, но остаюсь патриотом Республики Молдова. В этом вопросе с регистрационными номерами Кишинев должен добиваться, как минимум, унификации этих импортных пошлин. И я бы посоветовал быть предельно внимательными в этом вопросе, в противном случае уклонения от налогов или недопоступления в бюджет окажутся огромными. И не только в бюджет. Они регистрируются там, не платят в национальный бюджет, ездят на правый берег, не платят налоги в дорожный фонд и т.д. Перекосы возникают огромные, и ради небольшого шажка вперед мы рискуем потерять гораздо больше, в частности, в экономическом плане.”
Свободная Европа: Позвольте спросить вас как бывшего премьера: на Кишинев оказывается давление, когда заходит речь о приднестровском урегулировании?
Юрие Лянкэ: „Да, разговоры ведутся, да, наши партнеры выходят с определенными предложениями, которые они считают необходимыми и целесообразными для рассмотрения с Тирасполем, с Москвой, но единая точка зрения не всегда существует. Помню тот список приднестровских политиков, которым был запрещен въезд в ЕС. Но если налажен активный диалог и если ты приходишь с убедительными аргументами, тебя выслушают, твою точку зрения примут во внимание. Потому что, в итоге, речь идет о нас, речь идет о нашей стране, об определенных соглашениях, которые, возможно, на краткосрочный период выглядят очень заманчиво, но в среднесрочном периоде их эффективность весьма сомнительна и их последствия мы ощутим на себе сполна. Поэтому, не надо стыдиться, и мы никогда не стыдились говорить своим партнерам, своим друзьям: „Мы высоко ценим ваши усилия. Понимаем, что без вас мы не сможем двигаться вперед. Но надо, прежде всего, учитывать нашу точку зрения”. Но это, скажу еще раз, при условии, что наша позиция хорошо обоснована, хорошо продумана и мы в состоянии ее изложить и отстоять.”
Свободная Европа: Но насколько конструктивен молдавско-российский диалог по приднестровской тематике?
Юрие Лянкэ: „Молдавско-российский диалог такой же продуктивный, как и молдавско-украинский диалог. Может, немного более активный, вижу, что министр иностранных дел свой первый визит совершил в Москву. Если не ошибаюсь, и министр Калмык был в Москве.”
Свободная Европа: Сегодня он в Киеве.
Юрие Лянкэ: „Могу только приветствовать этот факт. Что касается Российской Федерации …”
Свободная Европа: Насколько конструктивный диалог с ней?
Юрие Лянкэ: „Он не может быть очень конструктивным, пока существуют серьезные разночтения в оценке перспектив развития Республики Молдова, прежде всего. Потому что они так и не приняли до сегодняшнего дня идею о том, что Соглашение об ассоциации не должно стать камнем преткновения в политических, экономических, торговых отношениях с Российской Федерацией. В этом направлении потребуется большая и активная работа. Хорошо бы наладить активный диалог и по парламентской линии, и по правительственной, потому что, если не общаться, каждая сторона руководствуется только своими интересами.”
Свободная Европа: Москва все еще считает актуальными положения плана Козака, который был предложен Кишиневу много лет назад?
Юрие Лянкэ: „Думаю, Москва и сейчас не прочь вернуться к этим положениям, особенно в том, что касается права вето для Приднестровья. После 2009 года, когда я работал в правительственных структурах, не помню, чтобы кто-то пытался реанимировать эти элементы меморандума Козака. Но, подозреваю, держат их про запас.”
Свободная Европа: Что произойдет, если два берега Днестра объединятся?
Юрие Лянкэ: „Смотря в каких условиях. Объединить можно и сегодня, но только мы окажемся в заложниках и на многие годы вперед будем обречены на стагнацию. Потому что речь идет и о праве вето и, думаю, на такую цену Москва согласилась бы.”
Свободная Европа: Цена большая.
Юрие Лянкэ: „… и приднестровский регион можно было бы вернуть.”
Свободная Европа: Для Молдовы цена объединения большая?
Юрие Лянкэ: „Речь не о финансовой цене. Но, так или иначе, реинтеграция, когда она произойдет, обойдется недешево, от унификации стандартов до необходимости направить в Приднестровье более весомую часть денег, которые мы получаем из-за рубежа.”
Свободная Европа: Плюс политический фактор…
Юрие Лянкэ: „Разумеется. Но сейчас я имею в виду тот факт, что все зависит от условий реинтеграции. Потому что, если принимаешь этот принцип права вето, например, или российского военного присутствия на территории Приднестровья – это слишком большая цена, которую вряд ли согласятся заплатить жители правобережья. Это не только приглашение к стагнации. Я не могу себе представить, как может Республика Молдова развиваться без предельно ясного курса на европейскую интеграцию, без осуществления необходимых реформ, на которые указывают, в том числе, наши европейские партнеры, без поддержки, помощи и давления со стороны Европейского Союза на проведение этих реформ. В результате, это право вето сделает нас заложниками на долгие, долгие годы.”
Свободная Европа: Зачем Молдове нейтралитет, если Российская Федерация продолжает сохранять свое военное влияние здесь, в регионе?
Юрие Лянкэ: „Этот статус нарушает в первую очередь сама Российская Федерация – тем, что сохраняет здесь остатки 14-ой армии, я имею в виду и солдат, и этот контингент, и боеприпасы, безнадежно устаревшие и крайне опасные… И мы прекрасно понимаем, что в нашем случае нейтралитет не дает никаких гарантий безопасности.”
Свободная Европа: Если Молдова потребует гарантий нейтралитета, ситуация изменится, как вы полагаете?
Юрие Лянкэ: „Посмотрите на пример Украины. Нейтралитет или суверенитет Украины был гарантирован будапештским меморандумом, подписанном в 90-х годах четырьмя державами, включая Российскую Федерацию и США, и который рассматривался как гарантии безопасности в связи́ с присоединением Украины к Договору о нераспространении ядерного оружия. Но этих гарантий оказалось недостаточно для того, чтобы защитить территориальную неприкосновенность Украины. Это гораздо более сложный вопрос. С одной стороны, мы прекрасно понимаем, что только НАТО может предоставить стопроцентную гарантию неприкосновенности границ. С другой стороны, в обществе налицо и другое восприятие: что НАТО остается агрессивным блоком, который вот-вот нападет на нас – хотя это все полный бред. Но в этом и наша часть вины, потому что мы не смогли разъяснить и пресечь, в том числе, пропаганду извне о том, что представляет собой НАТО. Но такие настроения присутствуют и от них никуда не деться. Во-вторых, существует этот конфликт, и мы оказались в замкнутом круге. Стоит нам решительно заявить о намерении присоединиться к НАТО – и автоматически возникнут непреодолимые проблемы в отношениях с приднестровским регионом, могут появиться и внутренние проблемы, которыми они не преминут воспользоваться. Поэтому, как недавно говорил мне высокопоставленный натовский чиновник: „Вам, г-н Лянкэ, лучше всего сохранить пока двоякость и сосредоточиться на реформах, консолидироваться’.”
Свободная Европа: Двоякость?
Юрие Лянкэ: „Двоякость в смысле того, какой должна быть повестка дня наших отношений с Североатлантическим альянсом. Так что давайте сосредоточимся на том, что от нас зависит. От нас зависит укрепление институтов, реформа юстиции, борьба с коррупцией, что сделает государство более сильным. Сейчас мы настолько слабы, настолько уязвимы для тех, кто не хочет нам добра и на внутреннем, и на внешнем плане, что говорить о присоединении к НАТО, например, немного безответственно. Да, некоторые политики используют этот предлог для извлечения политических дивидендов, и мне было бы очень просто делать такие утверждения, особенно если учесть, что я многое сделал для сближения с НАТО. Но от заявленной цели до ее осуществления дорога длинная, и без серьезного и скрупулезного анализа не обойтись.”
