Прошло уже больше недели после инаугурации нового-старого президента России Владимира Путина. Это была самая странная церемония за все 20 лет существования Российской Федерации. Эпическая картина – совершенно пустые улицы Москвы, по которым ехал новопомазанный Царь Всея Руси, - повергла в шок не только весь мир, но и самих россиян, не питавших особых иллюзий в связи с возвращением Путина в Кремль.
Как ехидно заметило Интернет-сообщество, только Наполеона в 1812 году встречала пустая Москва. «Даже Гитлера в завоеванных городах хоть кто-то приветствовал!» - говорила блогосфера. Беспрецедентная по жесткости «зачистка» российской столицы от ее собственных жителей – людей хватали в кафе и во дворах жилых домов – могла поразить любого здравомыслящего человека, который не находил ответа на простой вопрос: «Зачем?!»
Все та же блогосфера предположила, что Путин попросту боится своих граждан или, как минимум, не доверяет им. Известный российский экономист Михаил Делягин даже написал, что российский президент опасается заговора либеральных сил, которые на волне общественных протестов могут сместить его с должности. Потому, дескать, Путин решил не ехать на саммит «Большой восьмерки» в Кэмп-Дэвид и посылает туда Медведева.
Как бы там ни было, видно невооруженным глазом, что хозяин Кремля оконфужен «негостеприимным» отношением россиян. Но еще больше власть обескуражена непрекращающейся акцией протеста, которая длится уже вторую неделю, перейдя в сугубо мирную «сидячую» фазу и переместившись с московских улиц на Чистые пруды, к памятнику казахскому поэту Абаю Кунанбаеву. Из-за этого острословы даже назвали акцию «ОккупайАбай» по аналогии с «Occupy Wallstreet».
Я каждый день читаю «боевые сводки» с Чистых прудов, смотрю фотографии и понимаю, что российский народ – по крайней мере, его социально активная часть, - действительно устал от присутствия одного и того же лица на телеэкранах последние 12 лет. А исключительно мирный характер протеста – с гитарами и шутками-прибаутками – отвечает на классический вопрос «Хотят ли русские войны?». Не хотят. Русские, повидавшие мир и имеющие с чем сравнивать свою страну, показывают, что хотят настоящей демократии – в хорошем смысле этого слова. Устрой они побоище с полицией, как это случилось 6-7 мая, у власти были бы развязаны руки для окончательной «зачистки опасных элементов», мешающих безмятежному царствованию Хозяина.
Правда, и мирная акция остается бельмом на глазу, иначе не появлялись бы там подставные «бабушки из соседнего подъезда», которых-де возмущает вытаптывание тюльпанов протестующими. На поверку «бабуля божий одуванчик» оказывается активисткой местного отделения «Единой России». Зато настоящие идейные старушки, а именно ветераны Великой Отечественной войны, приходят к Абаю и делятся с участниками акции и журналистами своими мыслями по поводу российской власти и лично Путина. От того, что я видел в You Tube, бросает в жар, и не потому, что постепенно уходящие в небытие ветераны «смеют» критиковать Кремль, а потому, что осознаешь трагизм их положения: выходит, они воевали, живота не жалея, чтобы теперь, на склоне лет, оказаться на обочине жизни и выслушивать фарисейские речи о социальной защите?
«Этот человек (Путин) заврался, он забрал власть силой», - сказала одна бабушка-ветеран изумленным журналистам, не привыкшим видеть эту благородную касту в роли критиков Путина. Смотришь это и говоришь самому себе: «Если уже и ветераны, всегда любившие власть, стали ее критиковать, значит, плохи дела». А еще Кремлю стоит внимательнее посмотреть на состав участников «ОккупайАбай»: там в уникальном симбиозе сошлись националисты, либералы и левые. Нечто совершенно фантастическое, чего нельзя было представить еще несколько лет назад.
Я не берусь прогнозировать, сколько продлится сидячий протест. Сами организаторы говорят, что будут готовиться к новой большой акции 12 июня – в День России, но с Чистых прудов уходить пока никто не собирается. Я также не берусь утверждать, что палатки у Абая могут оказаться прочнее кремлевских стен. Но зато я убежден, что Россия дошла до той точки, после которой элементарная усталость переходит в пассионарность, а разочарование – в бескомпромиссность. Впервые с момента прихода Путина к власти в 1999 году о нем не говорят благоговейным шепотом, его имя даже упоминают всуе. Это ветер перемен, которых требуют сердца граждан России.
Я не люблю суеверия и не верю в них, но все-таки: может, действительно, возвращаться – плохая примета?